Младший Артемис наклонился и помахал открытым пакетиком перед подрагивающим носом лемура. Самец сифаки доверчиво оперся подушечками пальцев на его запястье.
«Он мой, — подумал юный ирландец. — Деньги на экспедицию — мои».
И тут на него, словно десятибалльный шквал, накатилась волна жуткого шума. Охваченный необъяснимым ужасом, младший Артемис попятился и выронил приманку.
«Что-то угрожает моей жизни. Но что? Судя по звуку, все животные в мире».
Обитатели парка тоже перепугались. Они принялись визжать и кричать, трясти стенки вольеров, бросаться на прутья. Обезьяны пытались перепрыгнуть через канавы, окружавшие их островки. Восьмисоткилограммовый суматранский носорог бодал с разбегу тяжелые двери, едва не срывая их с петель.
Красный волк рычал и лязгал клыками, иберийская рысь шипела и молотила лапами по воздуху, снежный барс гонялся за собственным хвостом, дергал головой и встревоженно мяукал.
Дворецки пришлось переключить внимание.
— Все дело в похожем на девушку существе, — заметил он. — Оно издает какие-то странные звуки и тем самым раздражает зверей. Я и сам испытываю некоторое беспокойство.
Артемис не спускал глаз с лемура.
— Ты знаешь, что делать, — уронил он.
Дворецки знал. Если возникает препятствие, мешающее выполнению задания, устрани это препятствие. Он быстро подошел к решетке, просунул ствол пистолета между прутьями и выстрелил девушке в плечо.
Она покачнулась, и спустя мгновение фантастический хор смолк.
Дворецки почувствовал укол совести, отчего едва не споткнулся, возвращаясь к Артемису. Уже дважды он усыплял девушку, не имея ни малейшего представления о том, как лекарство может подействовать на ее нечеловеческий организм. Утешало только то, что для устранения ночного сторожа он использовал дротики с минимальной дозой транквилизатора. Девушка скоро должна была очнуться. Буквально через несколько минут.
Лемур явно испугался и замахал тоненькими передними лапками. Коктейль из живицы пах, конечно, очень аппетитно, но рядом притаилась страшная опасность, и стремление уцелеть явно пересиливало желание полакомиться.
— Нет, — сказал Артемис, увидев, как затуманились от страха глаза зверька. — Не верь. Никакой опасности нет.
Крошечного примата его слова явно не убедили, он словно разгадал истинные намерения Артемиса по напряженному выражению его лица. Шелковистая сифака пискнула, словно ее укололи булавкой, потом, пробежав по руке Артемиса, запрыгнула ему на плечо и выскочила в распахнутую дверь клетки. Дворецки попытался схватить зверька за хвост, но чуть-чуть промахнулся и сжал в кулаке пустоту.
— Не пора признать поражение в этом деле? Мы практически не подготовлены, а наши противники наделены способностями, о которых нам ничего не известно.
Вместо ответа хозяин бросился за лемуром.
— Артемис, подождите! — воззвал Дворецки. — Уж если продолжать, я пойду первым.
— Им нужен лемур! — на бегу крикнул Артемис. — Значит, он становится более ценным, чем раньше. Поймав животное, сможем выступать с позиции силы.
Сказать оказалось проще, чем сделать. Лемур обладал невероятной ловкостью и цеплялся даже за самые гладкие поверхности. Он шутя пробежал по тонкому металлическому поручню, спрыгнул, пролетев метра три, на нижние ветви торчавшей из горшка пальмы, а оттуда — на ограду парка.
— Стреляй! — прошипел Артемис.
Дворецки мельком отметил, что ему совершенно не нравится выражение лица Артемиса: почти жестокое, вертикальные морщины над переносицей, которых не должно быть у десятилетнего мальчишки, — но об этом он поразмыслит потом, а пока надо усыпить животное.
Телохранитель обладал редким для человека проворством, однако шелковистая сифака оказалась еще проворнее. Стремительно прошмыгнув по ограде, лемур спрыгнул в темноту, оставив позади лишь туманный белый росчерк, похожий на инверсионный след реактивного самолета.
— Ого! — воскликнул Дворецки в невольном восхищении. — Шустрая тварь.
Артемису реакция телохранителя явно не понравилась.
— Ого? Думаю, это заслуживает большего, чем простое «ого». Наша добыча улизнула, а вместе с ней и деньги на экспедицию в Арктику.
Интерес Дворецки к лемуру стремительно ослабевал. Существуют другие, менее позорные способы добывания денег. Гигант содрогнулся, представив, как над ним станут потешаться, если слухи о событиях этой ночи докатятся до «Фермерского бара» в Лос-Анджелесе, владельцем которого был отставной телохранитель из «Блю даймонд»[5] и куда частенько заглядывали многие представители его профессии.
Но несмотря на испытываемое к операции отвращение, верность долгу заставила Дворецки поделиться информацией, полученной от директора парка, пока Артемис изучал систему охранной сигнализации.
— Кажется, я знаю кое-что неизвестное вам, — заметил он с легкой насмешкой в голосе.
Артемис явно не был настроен развлекаться.
— Правда? И что же?
— Лемуры живут на деревьях, — сказал Дворецки. — Наш приятель напуган и постарается забраться на самое высокое из них, даже если деревьев вокруг нет совсем. Видите, на что я намекаю?
И тут Артемис увидел — это не составляло труда, поскольку озаренные луной гигантские решетчатые конструкции отбрасывали кружевные тени на всю территорию парка.