— Один из моих капитанов, — начал пояснять он, — привез вести из Киева. Он говорит, что тамошний король Вальдемар собирает большую армию и, как ему удалось выяснить, вступил в сговор с королем свеев.
— Это известно достоверно, или… обычные россказни из тех, что можно услышать в любой корчме?
— Мой капитан клянется головой, что это правда. Ему удалось разговорить за чашей вина одного из тех, кто самолично ходил с посольством к королю свеев.
— Забавно. Ты не находишь, мой друг Орландо, что в этой жизни вдруг начало что-то происходить? Точно лошадь, гулявшую по лугу, вдруг ужалил слепень. — Роже II усмехнулся. — Да, пожалуй, и не один.
— Нахожу, о величайший.
— Неужели же Вальдемар или кто-то из его сыновей и впрямь решили предъявить свои призрачные наследственные права на британский трон?
— Похоже на то.
— А как полагаешь, Орландо, могут ли рутены сломить Генриха Боклерка?
— Рутены, или, как их еще величают, русы, сильны в бою, — несколько уклончиво ответил адмирал.
— И в последнее время военные удачи всегда сопутствуют им. — Он замолчал.
— Но?.. — по-прежнему глядя на корабли, маневрирующие в бухте, протянул Роже II. — Давай, не заставляй меня вытягивать из тебя каждое слово.
— Нет, пустое опасение.
— Пустой может быть лишь голова, в которую не приходят опасения. Говори, Орландо.
— Путь до Британии далек. Конечно, свеи — хорошие мореходы и не раз ходили и к русам, и в Британию. Да у тех и у самих имеются корабли и капитаны. Но все же, мне думается, Генрих Боклерк, если только разнюхает замысел врага, может самым решительным образом позаботиться о защите своих берегов.
— Ты и впрямь так думаешь, Орландо? — Роже II покачал головой. — Что ж, благодарю тебя за прямоту. А теперь послушай, что я скажу. Ты знаешь, что этот чертов британец, Генрих Боклерк, на том основании, что его предки были сюзеренами моих предков, требует от меня — от меня, Орландо, изъявления покорности?
— О величайший, как же такие мысли могли прийти ему в голову?!
— Раз уж Господь сделал так, что между плечами и короной у этого сына нормандского ублюдка находится вход в желудок вкупе с глазами и ушами, неудивительно, что в нем образуются следствия дурных испарений, принимаемые оным за мысли. А знаешь ли ты, Орландо, что этот негодяй, которого даже родной отец не пожелал наделить землей, осмелился захватить в плен своего брата, законного правителя Британии и Нормандии, героя похода в Святую землю, которому лишь скромность помешала стать королем Иерусалимским?
— Да, мне это известно, — подтвердил маркиз ди Сорино. — Он ослепил брата и держит его в заточении в замке Кардиф.
— А помнишь ли ты, дорогой Орландо, кем была жена герцога Роберта?
— Графиня Бриндизи, ваша племянница, о величайший.
— Вот именно! — Роже II с силой оттолкнулся от мраморных перил и резко повернулся к собеседнику. — Я называл ее Флоранс. Она была хороша, как весенний цветок. И голос ее напоминал журчание ручья. Бедняжка умерла от горя, когда ее муж оказался в плену.
— Кажется, все же она умерла родами, — попытался восстановить истину адмирал.
— Ерунда! Она умерла от горя. А роды… Да, она умерла во время родов, но от горя. Виноват в этом, конечно же, король Генрих Английский, в руках которого она в тот момент находилась.
— Но с тех пор уже прошло почти двадцать лет!
— А хоть бы и пятьдесят, что до того? В отличие от бывшего земляка моего отца и дядьев, я не прощаю посягательств на свой род. К тому же совсем недавно, мой дорогой друг, этот волк в человечьей шкуре, этот предтеча антихриста, похитил моего лекаря, великого Сальваторе! Что же, прикажешь мне терпеть?
— Я помню, о величайший. Мне пришлось пустить на дно корабль, на котором его везли.
— И тем несказанно меня порадовал, мой славный Орландо. — Губы короля обеих Сицилий сложились в насмешливую улыбку, не предвещавшую ничего хорошего. — Я не стану вмешиваться в споры о наследстве между Генрихом Боклерком и внуком Гарольда Годвинсона. Но знаешь, удобный порт где-нибудь в Нормандии будет нам полезен. Ты получишь войска, корабли у тебя есть. Думаю, чем меньше британцев будет плавать между Нормандией и Британией, тем лучше. Когда свеи с рутенами выступят против Британии, ударим и мы. Ты все понял?
— О да, величайший.
— Хотя постой, — на губах Роже II появилась заговорщицкая улыбка. — У меня, кажется, появилась мысль получше…
* * *
— Кто из вас Вальтарэ Камдель? — Голос начальника отряда дворцовой стражи звучал резко и сурово.
— Хотя постой, — на губах Роже II появилась заговорщицкая улыбка. — У меня, кажется, появилась мысль получше…
* * *
— Кто из вас Вальтарэ Камдель? — Голос начальника отряда дворцовой стражи звучал резко и сурово.
В трактире повисла опасливая тишина, и взоры всех присутствующих обратились к чужакам.
— Проклятие! Все-таки я опоздал, — деланно закашливаясь, выдохнул Майорано. — Попробуйте бежать в пути. Я буду идти следом с вашими людьми.
— Лис, ты все видишь? — критически оглядывая довольно громоздкого вида панцирников, спросил мессир рыцарь, поднимаясь из-за стола.
— Это я.
— Мне велено сопроводить вас к архонту.