— Ничего странного, — возразила Беата. — Это старый дешевый аналог кеталара, который используется при наркозе, преимущество его в том, что пациент продолжает дышать сам. В ЕС и Норвегии кетаномин запретили в девяностых годах из-за побочного действия, так что теперь его можно достать только в странах третьего мира. В КРИПОС тоже какое-то время считали его основным следом, но он ни к чему их не привел.
Когда через сорок минут они довезли Беату до криминалистического отдела в Брюне, Харри попросил Кайю немного подождать и вышел из машины.
— Я хочу тебя кое о чем спросить, — сказал он.
— Ну, — отозвалась Беата, дрожа от холода и растирая руки.
— А что ты делала на предполагаемом месте преступления? Почему Бьёрн не приехал?
— Потому что Бельман отправил Бьёрна на спецзадание.
— И что это за задание? Сортиры мыть?
— Отнюдь. Координировать работу экспертов-криминалистов и следователей.
— Чего? — Брови Харри от удивления поползли вверх. — Да это ж повышение.
Беата пожала плечами:
— Бьёрн — толковый парень. Самое время. Еще вопросы будут?
— Нет.
— Тогда хорошего вечера.
— И тебе тоже. Хотя погоди, есть еще кое-что. Я ведь тебе позвонил и попросил организовать для Бельмана утечку информации о том, что мы нашли веревку в веревочной мастерской. Когда ты ему об этом сообщила?
— Ну, ты же мне позвонил ночью, так что я дождалась утра. Почему ты спрашиваешь?
— Да так, — сказал Харри. — Не бери в голову.
Когда он снова сел в машину, Кайя засовывала телефон в карман куртки.
— На сайте «Афтенпостен» уже появилась информация о найденном трупе, — сказала она.
— Да ну?
— Говорят, что в газете твоя большая фотография и полностью названо твое имя. Тебя там обозвали «руководителем следствия». И разумеется, привязали это дело к другим убийствам.
— Ясно. Слушай, ты поесть не хочешь?
— Хочу.
— У тебя есть какие-то планы? Если нет, приглашаю тебя поужинать.
— Здорово! И где?
— В ресторане «Экеберг».
— Ух ты! А почему именно там?
— Ну… Подумал про него, когда приятель напомнил мне одну старую историю.
— Хотелось бы послушать.
— Да там нечего слушать. Обычная история пубертатного периода…
— Пубертатного? Давай рассказывай!
Харри хмыкнул. И пока они ехали к центру и поднимались на гору Экеберг, он рассказал о Killer Queen,[93] королеве ресторана «Экеберг», некогда самого великолепного в Осло образчика функционализма в архитектуре. Сейчас, после ремонта, ресторан вновь обрел былой блеск.
— Но в восьмидесятых здание было в таком плачевном состоянии, что у владельцев просто опустились руки. И он стал рестораном для танцулек, прибежищем разной пьяни, там на танцы приглашали прямо у столиков, стараясь при этом не перевернуть бокалы с напитками. А потом шаркали по полу, поддерживая друг друга, чтобы не упасть.
— Ясно.
— Мы с Эйстейном и Валенком обычно таскались в немецкие бункеры в Нурдстранне, пили там пиво и ждали, когда пройдет молодость. Когда нам исполнилось семнадцать, мы отважились наконец добраться до ресторана «Экеберг», наврали про свой возраст и проникли внутрь. И врать-то особо не пришлось, у них каждый посетитель был на вес золота.
И врать-то особо не пришлось, у них каждый посетитель был на вес золота. Оркестр отстойный, но хотя бы играл «Nights in White Satin».[94] И еще там была местная достопримечательность. Каждый вечер заходила на огонек. Мы ее называли просто Killer Queen. Не женщина — каравелла.
— Каравелла? — засмеялась Кайя. — На примете?
— Точно, — подтвердил Харри. — Подходит такая к тебе на полных парусах, шикарная и немного мрачноватая. Разукрашенная, как елка. Буфера и задница — как американские горки.
Кайя рассмеялась еще громче:
— То есть местный аттракцион?
— В своем роде, — сказал Харри. — Думаю, она ходила в «Экеберг» главным образом себя показать — ради поклонения. И ради бесплатной выпивки, которой ее угощали пожилые любители танцулек, — они, понятное дело, распускали перед ней хвосты. Ни разу никто не видел, чтобы Killer Queen потом уходила с ними. Наверное, нас завораживало именно это. Дама уже слегка вышла в тираж, но все равно марку держала.
— И что дальше?
— Эйстейн и Валенок обещали, что каждый угостит меня виски, если я осмелюсь ее пригласить.
Переехав трамвайные пути, они поднимались к ресторану по последнему крутому склону.
— И? — спросила Кайя.
— Я осмелился.
— А потом?
— Мы танцевали. Пока она не сказала, что хватит наступать ей на ноги, и не предложила прогуляться. Она пошла впереди. Был август, тепло, ну и сама видишь, лес вокруг. Густая листва и масса тропинок, ведущих в разные укромные уголки. Я был хоть и пьян, но понимал — если заговорю, она услышит, как дрожит от возбуждения мой голос. Так что я предпочел молчать. И правильно сделал: все разговоры она взяла на себя. И остальное тоже. А потом спросила, может, я хочу пойти к ней домой.
Кайя хихикнула:
— Ой. И что же было там?
— Остальное расскажу за ужином, мы приехали.
Они остановились на парковке, вышли из машины и поднялись по лестнице ко входу в ресторан. Метрдотель приветствовал их у входа в зал и спросил их имена. Харри сказал, что столик они не заказывали.
Метрдотелю почти удалось совладать с собой и не закатить глаза от изумления.