— Он совсем рядом, Харри, в этом я почти уверен, он просто не в силах остановиться. Но он появился из мертвой зоны. Прокрался в твою жизнь незаметно, когда все твое внимание было приковано к чему-то другому. Или когда ты был болен. Ему комфортно там, где он есть. Сосед, друг, коллега. Или кто-то, находящийся в тени другого человека, более важного для тебя, тень, о которой ты думаешь не иначе как о приложении к кому-то другому. Подумай о тех, кто случайно попадал в поле твоего зрения. Потому что он попадал. И ты уже знаешь его в лицо. Может, вы с ним и не слишком много говорили, но если он такой, как я, ему не остановиться, Харри. Он рядом с тобой .
Харри припарковался у «Савоя», вошел и направился к барной стойке.
— Чего желаете?
Харри пробежал глазами по бутылкам на стеклянных полках за спиной у бармена.
«Бифитер», «Джонни Уокер», «Бристоль Крим», «Абсолют», «Джим Бим».
Он ищет человека, снедаемого ненавистью. Того, у кого не осталось других чувств. Того, у кого ледяное сердце.
Его взгляд застыл. И словно отпрянул. Рот открылся. Будто сам Господь подмигнул ему. И подсказал, подмигнув, все, все.
Словно издалека послышался голос:
— Эй, мистер? Алле?
— Да.
— Вы определились?
Харри медленно кивнул.
— Да, — сказал он. — Да. Я определился.
Глава 71
Радость
Гуннар Хаген сжимал карандаш указательными пальцами, рассматривая Харри, который на этот раз не лежал, а сидел в кресле перед его письменным столом.
— Что касается технической стороны, то ты сейчас в распоряжении КРИПОС и, таким образом, входишь в команду Бельмана, — сказал начальник отдела. — Следовательно, произведенный тобой арест будет победой Бельмана.
— А если я — повторяю, чисто гипотетически — информирую вас и предоставлю возможность произвести арест кому-то из убойного отдела, например Кайе Сульнес или Магнусу Скарре?
— Спасибо, но, к сожалению, даже от такого щедрого предложения с твоей стороны я вынужден отказаться, Харри. Я уже сказал, что связан договоренностью.
Я уже сказал, что связан договоренностью.
— М-м-м… Бельман по-прежнему на тебя давит?
Хаген вздохнул.
— Если я сделаю такой кульбит — лишу Бельмана возможности произвести арест по самому громкому в Норвегии делу об убийствах, то министерству юстиции все сразу станет ясно. Например, что я не послушался их и привез тебя для расследования этого дела. Это будет расценено как неподчинение приказу. И навредит всему отделу. Сожалею, Харри, но я не могу.
Харри задумчиво уставился в пространство.
— О'кей, шеф. — Он вскочил со стула и быстро направился к двери.
— Погоди!
Харри остановился.
— А почему ты об этом спрашиваешь сейчас, Харри? Случилось что-то, о чем мне следовало бы знать?
Харри покачал головой:
— Только проверка гипотезы, шеф. Ведь в этом и состоит наша работа, правда?
До трех часов Харри названивал по телефону. Последний звонок был Бьёрну Холму, который не раздумывая согласился вести машину.
— Я не сказал тебе куда и почему, — сказал Харри.
— Не надо, — ответил Бьёрн и добавил, делая ударение на каждом слове: — Я — тебе — доверяю.
Повисла пауза.
— Ну, наверное, я заслужил, — сказал Харри.
— Да, — ответил Бьёрн.
— Мне кажется, я уже просил прощения, так ведь?
— Нет.
— Нет? Из… из… из… Черт, как трудно. Из… из…
— Как будто мотор заело, приятель, — сказал Бьёрн, и Харри понял, что он улыбается.
— Сорри, — сказал Харри. — Надеюсь, у меня найдутся кое-какие отпечатки пальцев, которые я попрошу тебя проверить до нашего отъезда в пять. Если они не совпадут, то тебе не придется ехать, скажем так.
— А к чему такая таинственность?
— Потому что ты мне доверяешь.
Было полчетвертого, когда Харри постучал в дверь тесной дежурки в Государственной больнице.
Сигурд Олтман открыл дверь.
— Привет, вы не могли бы взглянуть на это?
Он протянул медбрату небольшую стопку фотографий.
— Они липкие, — сказал Олтман.
— Их только что отпечатали.
— Хм-м… Отрезанный палец. Что случилось?
— Подозреваю, что его владелец получил большую дозу кетаномина. Меня интересует, можете ли вы как анестезиолог сказать, есть ли у нас шанс найти в пальце следы этого вещества?
— Да, конечно, он ведь разносится с кровью по всему телу.
Олтман пробежал глазами снимки.
— Палец почти обескровлен, но теоретически достаточно и одной капли.
— Тогда следующий вопрос: вы можете оказать нам содействие при задержании сегодня вечером?
— Я? А что, у вас нет судебных медиков, которые…
— Как раз в этом вы разбираетесь лучше, чем они. И еще мне нужен человек, на которого я могу положиться.
Олтман пожал плечами, взглянул на часы и вернул фотографии.
— Мое дежурство заканчивается через два часа, так что…
— Отлично. Тогда мы за вами заедем. Вы войдете в криминальную историю Норвегии, Олтман.
Медбрат выдавил бледную улыбку.
Микаэль Бельман позвонил, когда Харри направлялся в криминалистический отдел.
— Ты где был, Харри? Нам не хватало тебя сегодня утром на заседании.
— Да так, ходил тут…
— Где ходил?
— По нашему любимому городу, — сказал Харри, опуская большой конверт формата А-4 на стол перед Кимом Эриком Локкером и показывая на свои пальцы, чтобы дать понять, что это надо проверить на предмет отпечатков.
— Я начинаю нервничать, если ты целый день не появляешься на экране радара, Харри.