— Чтобы посмотреть, как вы игнорируете вежливую рекомендацию Минюста. Поймать меня с поличным, когда я читаю старые донесения или допрашиваю старых свидетелей.
— Или еще более эффективно: вывести тебя из игры. Бельман знает, достаточно одного-единственного неверного шага, единственного бокала пива на службе, единственного нарушения должностной инструкции, чтобы тебя отстранили.
— Хм-м… Или сопротивления при аресте. Он решил еще дальше пойти, этот козел.
— Я с ним поговорю. Он отстанет от тебя, когда я скажу, что ты все равно не захотел заниматься этим делом. Мы не втаптываем полицейских в грязь без особой необходимости. — Хаген взглянул на часы. — Ну, у меня работы полно, давай-ка побыстрее вытащим тебя отсюда.
Они вышли из КПЗ, перешли парковку и остановились у входа в Управление полиции — здание из стали и бетона, возвышающееся над парком. Рядом, как пуповиной связанные со зданием Управления подземным туннелем, темнели серые крепостные стены Ботсена — окружной тюрьмы Осло. Ниже них в сторону фьорда и порта простирался район Грёнланн. Фасады были по-зимнему бледные и грязные, словно обсыпанные золой. Подъемные краны внизу в порту виселицами вырисовывались на фоне неба.
— Не самое красивое зрелище, правда?
— Да уж, — согласился Харри и вздохнул.
— И все равно, что-то в этом городе есть.
Харри кивнул:
— Верно.
Они немного постояли, держа руки в карманах.
— Прохладно что-то, — произнес Харри.
— На самом деле нет.
— Ну, значит, мой термостат все еще настроен на Гонконг.
— Понятно.
— У тебя там наверху чашка кофе найдется? — Харри кивнул в сторону шестого этажа.
— На самом деле нет.
— Ну, значит, мой термостат все еще настроен на Гонконг.
— Понятно.
— У тебя там наверху чашка кофе найдется? — Харри кивнул в сторону шестого этажа. — Хотя ты сказал, у тебя полно работы? Дело Марит Ульсен?
Хаген не ответил.
— Так, — подытожил Харри. — Значит, Бельман и КРИПОС и его себе заграбастали…
Идя по красной зоне шестого этажа, Харри то и дело отвечал на сдержанные приветственные кивки. Да, конечно, в этом здании он был легендой, но особой популярностью никогда не пользовался.
Они вошли в дверь, к которой был прикреплен лист А-4 с надписью: «I see dead people».
Хаген кашлянул:
— Пришлось отдать твой кабинет Магнусу Скарре, у нас тут такая теснота.
— Да ради бога, — произнес Харри.
На кухне для сотрудников они налили себе по бумажному стаканчику пресловутого местного кофе из кофеварки с фильтром.
В кабинете Хагена Харри уселся напротив письменного стола начальника — на стул, на котором ему так часто доводилось сиживать раньше.
— Я смотрю, он у тебя по-прежнему. — Харри кивнул на предмет на столе, на первый взгляд напоминающий белый восклицательный знак. Человеческий палец. Харри знал, он принадлежал японскому командиру времен Второй мировой войны. Во время отступления командир отрубил себе мизинец на глазах у своих солдат, прося прощения за то, что они не могут вернуться и забрать своих павших. Хаген любил использовать эту историю, когда объяснял подчиненным, руководителям среднего звена, что такое авторитет.
— А у тебя его по-прежнему нет. — Хаген кивнул на руку Харри, обхватившую стаканчик с кофе, на которой не хватало среднего пальца.
Харри кивнул и сделал глоток. Кофе был таким же, как и раньше. Расплавленный асфальт.
Харри сморщился.
— Мне нужна команда из трех человек.
Хаген медленно отхлебнул кофе и отставил стаканчик в сторону.
— Не больше?
— Ты всегда об этом спрашиваешь. Ты же знаешь, что я не работаю с большими группами.
— На этот раз я возражать не буду. Чем меньше людей, тем меньше у КРИПОС и Минюста шансов разнюхать, что мы расследуем двойное убийство.
— Тройное, — поправил его Харри и зевнул.
— Да ладно, мы же не знаем, была ли Марит Ульсен…
— Женщина, одна, вечером, ее доставляют в другое место, где лишают жизни необычным способом. И это третий случай в маленьком Осло. Тройное, уж поверь мне. Но сам знаешь: много нас или мало, придется хорошенько постараться, чтобы наши пути так или иначе не пересеклись с КРИПОС.
— Да, — сказал Хаген. — Я это знаю. И поэтому у меня условие: если ваше расследование и выплывет наружу, то к нашему отделу это не будет иметь никакого отношения.
Харри прикрыл глаза. А Хаген продолжал:
— Мы, конечно, выразим сожаление по поводу того, что в дело оказались втянуты отдельные наши сотрудники, но четко дадим понять, что это просто известный игрок-одиночка Харри Холе начал расследование совершенно самостоятельно, без ведома руководства отдела. И ты эту версию подтвердишь.
Харри вновь открыл глаза и уставился на Хагена.
Хаген встретил его взгляд:
— Вопросы есть?
— Да.
— Пожалуйста.
— Где происходит утечка информации?
— Не понял?
— Кто информирует Бельмана?
Хаген пожал плечами:
— Мне не кажется, что он следит за нашими делами постоянно. А о том, как до тебя добраться, он мог узнать из самых разных источников.
— Я знаю, что Магнус Скарре любит трепать языком к месту и не к месту.
— Я знаю, что Магнус Скарре любит трепать языком к месту и не к месту.
— Не спрашивай меня больше ни о чем, Харри.
— О'кей. Где оборудуем штаб-квартиру?
— Да, вот именно, вот именно. — Гуннар Хаген несколько раз кивнул, как будто как раз об этом они уже говорили. — Что касается помещения…