— У других инвесторов, — выкрикнул молодой человек с гладким лицом.
— А что нам известно о его коллегах из делового центра?
— Для Тони Лейке проект в Конго — это все, — сказал Микаэль Бельман. — Но никто из его мелких соинвесторов не станет убивать двух человек ради десятипроцентного пая, эти ребята привыкли, что деньги легко приходят и легко уходят. Кроме того, Лейке наверняка работал в паре с кем-то, на кого мог положиться и в личном и в профессиональном смысле. Помните, что в случае с Боргни и Шарлоттой использовалось одно и то же орудие убийства. Как ты его называл, Харри?
— Леопольдово яблоко, — недоуменно ответил Харри.
— Будь добр, погромче.
— Леопольдово яблоко.
— Спасибо. Из Африки. Из того же места, где Лейке служил наемником. Поэтому не будет ошибкой предположить, что Лейке использовал одного из своих тогдашних сослуживцев, и я думаю, нам следует начать с этого.
— Если для второго и третьего убийства он нанял киллера, то почему не использовал его во всех случаях? — спросила Пеликанша. — Тогда бы нам к нему вообще не подкопаться.
— Небось и скидку бы получил, — усмехнулся мужчина с нансеновскими усами. — Все равно наемному убийце больше пожизненного не дадут.
— Тут могли быть причины, которых мы пока не видим, — сказал Бельман. — Вполне банальные — например, у киллера не было времени или у Лейке не было денег. Или же самая обычная причина всех преступлений: так получилось просто потому, что так получилось.
Сидящие за столом согласно закивали, похоже было, что ответ удовлетворил даже Пеликаншу.
— Еще вопросы? Нет? Тогда я хотел бы поблагодарить Харри Холе, который работал вместе с нами. Поскольку его специальные знания нам больше не нужны, он возвращается в убойный отдел, причем незамедлительно. Было любопытно понаблюдать, как другие работают над расследованием убийств, Харри. Хотя на этот раз ты ничего не раскрыл, но кто знает? Может, и не убийства, но уж какие-нибудь интересные насильственные преступления в Грёнланне тебя наверняка ожидают. Еще раз спасибо. А у меня сейчас пресс-конференция, коллеги.
Харри взглянул на Бельмана в невольном восхищении. Так восхищаешься тараканом, которого спустил в унитаз, а он опять вылез. И опять. И в конце концов завоевал весь мир.
У постели в Государственной больнице минуты и часы сменяли друг друга, как медлительные, монотонные волны. Пришла и ушла медсестра, Сес пришла и ушла. Цветы незаметно придвигались все ближе.
Харри видел, как многие родственники не выдерживают ожидания, когда же их дорогой и любимый отдаст наконец богу душу, как они молят смерть, чтобы скорее пришла и освободила. Их самих. Но в случае Харри все было иначе. Никогда еще он не ощущал такой близости с отцом, как сейчас, здесь, в этой палате, где вместо слов осталось только дыхание и биение сердца. Потому что, глядя теперь на Улава Холе, Харри и сам был им, пребывающим в том покое, что разделяет жизнь и ничто.
Следователи в КРИПОС многое увидели и многое поняли. Но не поняли очевидной взаимосвязи. Той, что все здорово проясняла. Связи между хутором Лейке и Устаусетом. Между слухами о призраке пропавшего парнишки с хутора Утму и мужчиной, который называл тамошние просторы «своими местами». Между Тони Лейке и тем мальчиком на фотографии рядом со своим страшным отцом и красивой матерью. Иногда Харри посматривал на мобильный телефон и видел непринятые звонки. Хаген. Эйстейн. Кайя. Снова Кайя. Надо ей ответить. Он позвонил.
— Можно я приду к тебе сегодня ночью? — спросила она.
Глава 80
Ритм
Дождь барабанил по доскам плавучей пристани. Харри подошел сзади к стоявшему на самом ее краю человеку.
— Доброе утро, Скай.
— Доброе утро, Холе, — ответил ленсман, не оборачиваясь.
— Доброе утро, Скай.
— Доброе утро, Холе, — ответил ленсман, не оборачиваясь. Он опустил удилище вниз, к леске, уходящей в камыши под другим берегом.
— Клюет?
— Ни черта, — хмыкнул Скай. — Зацепилось за что-то в этих камышах.
— Сочувствую. Читал сегодня газеты?
— У нас тут в деревне они появляются только после обеда.
Харри знал, что это не так, но все равно кивнул.
— Но они наверняка пишут, что я идиот-деревенщина, — сказал Скай. — И что потребовалось привлекать людей из КРИПОС, чтобы разобраться во всем, что я тут наворотил.
— Прошу прощения.
Скай пожал плечами.
— Да не за что просить прощения. Ты сказал все как есть, а я знал, что делаю. Да и потом — интересно было. Здесь редко что-то происходит, сам понимаешь.
— М-м-м… Ну, не так и много о тебе пишут. Газеты больше волнует, что убийцей все-таки оказался Тони Лейке. Бельмана много цитируют.
— Наверняка.
— Скоро они выяснят, кто был отцом Тони.
Скай обернулся и посмотрел на Харри.
— Мне следовало раньше сообразить, особенно когда мы узнали насчет смены фамилии.
— Что-то я не понимаю, Холе.
— Да не ты ли сам мне сказал, Скай, что Тони жил у деда по материнской линии на хуторе Лейке? Лейке. Отец матери. Тони взял фамилию матери.
— В этом нет ничего необычного.
— Возможно. Но в данном случае имелась веская причина. Тони прятался у деда. Его сюда отправила мать.
— Почему ты так думаешь?
— Одна из моих коллег говорила, — сказал Харри и на какое-то мгновение ощутил ее запах, запах этой ночи. — Она сообщила мне кое-что из того, что ей рассказал ленсман в Устаусете. О семействе Утму. Об отце и сыне, которые ненавидели друг друга так сильно, что дело могло кончиться убийством.