— Убийством?
— Я проверил биографию Одда Утму. Как и сын, он славился своим необузданным нравом. В молодости отсидел восемь лет за убийство из ревности. После чего и переехал в безлюдное место. Женился на Карен Лейке, у них родился сын. Сын вступил в переходный возраст, он уже тогда был хорош собой, высокий, обаятельный. Двое мужчин и женщина, почти в полной изоляции. Один из мужчин раньше уже убивал из ревности. Похоже, Карен Лейке попыталась предотвратить трагедию, тайно отправив сына из дома. Она подложила его ботинок в место, где только что сошла большая лавина.
— Я этого не знал, Холе.
Харри медленно кивнул:
— К сожалению, ей удалось лишь отсрочить трагедию. Ее скелет с дыркой во лбу только что нашли на каменной осыпи. А в нескольких метрах от нее снегоходом расплющило ее мужа и убийцу. Перед этим его пытали, у него сожгли почти всю кожу на спине и руках, вырвали зубы. Догадываешься, кто это сделал?
— О господи…
Харри сунул в рот сигарету.
— А как ты сообразил, что тут одно связано с другим? — спросил Скай.
— Наследственное сходство. — Харри закурил. — Отец и сын. От наследственности не убежишь, как ни пытайся. Я думаю, Одд Утму понял, что убийства, ведущие в Ховассхютту, означали, что на него тоже идет охота, что за ним по пятам идет призрак его собственного погибшего сына. Одд сбежал с хутора в ту заброшенную туристическую хижину, надежно спрятанную среди пропастей. И взял с собой фотографию своей семьи, семьи, которую сам же и разрушил. Представь себе: убийца, которому страшно, который, возможно, раскаивается, наедине с собственными мыслями.
— Он получил по заслугам, да.
— Я нашел эту фотографию. Тони повезло, он больше похож на мать.
Тони повезло, он больше похож на мать. В мальчике на фотографии трудно уловить что-то от взрослого Тони. Но уже тогда у него были крупные белые зубы. А отец свои зубы прятал. Серьезное отличие.
— Но ты вроде говорил, что догадался именно из-за их сходства?
Харри кивнул:
— У них была одна и та же болезнь.
— Они оба убийцы?
Харри покачал головой:
— Это только красивые слова, Скай. Я имел в виду реальную болезнь — у них обоих был ревматоидный артрит. И сегодня утром это родство подтвердили. Анализ на ДНК фрагментов кожи на печке и волос Тони Лейке с его расчески показал, что они — отец и сын.
Скай кивнул.
— Ладно, — сказал Харри. — Во всяком случае, я приехал, чтобы поблагодарить за помощь и извиниться за то, что все так вышло. Бьёрн Холм просит передать привет жене и сказать, что это были лучшие котлеты и тушеная капуста, которые он когда-либо ел.
Скай коротко улыбнулся:
— Это все говорят. Они даже Тони нравились.
— Что?
Скай пожал плечами, вытягивая нож из ножен на ремне.
— Я же тебе рассказывал, что Миа в него влюбилась. Дело было вскоре после того, как Тони изуродовал Уле. Она пригласила его однажды домой на ужин, знала, что меня в тот вечер дома не будет. Жена ничего не сказала, когда они пришли, но конечно же, когда я все узнал, разразился скандал. Наслушался я грубостей, ты знаешь, как ведут себя девчонки в этом возрасте, да еще когда влюблены. Я, как идиот, пытался втемяшить ей, что Тони — насильник. А следовало бы знать, что чем больше ругаешь возлюбленного, тем больше к нему тянет. Потому что тогда они как бы вдвоем против всего остального мира. Да ты и сам это знаешь, некоторые бабы начинают переписываться с убийцами, отбывающими заключение.
Харри кивнул.
— Миа собиралась бежать из дома, хотела последовать за ним на край света, что-то жуткое, — сказал Скай, оборвал леску и начал ее сматывать.
Харри следил за возвращением вдруг обвисшей лески.
— М-м-м… На край света?
— Угу.
— Ясно.
Скай вдруг прекратил мотать катушку и взглянул на Харри.
— Нет, — сказал он со значением.
— Что «нет»?
— Нет — это не то, что ты думаешь.
— А что я думаю?
— Что Миа и Тони потом снова встретились. Он бросил ее, и больше они никогда не встречались. И ее жизнь продолжилась уже без него. Она не имеет к этому делу никакого отношения, понятно? Я дал тебе слово. У нее вот-вот все снова будет нормально, так что, пожалуйста, не надо…
Харри кивнул и вытащил изо рта сигарету, которая все равно погасла из-за дождя.
— Я больше этим делом не занимаюсь, — сказал он. — Но все равно твоего слова было бы достаточно.
Когда Харри отъезжал от парковки, он видел в зеркало, что Скай собирает свои рыболовные снасти.
Государственная больница. Харри снова вошел в ее ритм. Время не взрывалось новыми событиями, но текло ровным потоком. Он думал, не попросить ли ему матрас. Получится совсем как в «Чункинг-мэншн».
Глава 81
Световые пятна
Прошло три дня. Он не умер. И никто не умер.
Никто не знал, где Тони Лейке, следы фальшивого Одда Утму обрывались в Копенгагене. В одной из газет появилась фотография Лене Галтунг в шали и больших темных очках — в лучших традициях Греты Гарбо. И заголовок «Никаких комментариев». Ее уже два дня никто не видел — она где-то скрывалась, вероятнее всего в отцовском доме в Лондоне. Фотографию Тони Лейке в рабочей одежде на фоне вертолета опубликовали многие газеты. «Исчезновение Кавалера», теперь это так называлось.
Прозвище осталось, возможно, потому что уже успело укорениться, а кроме того, оно шло Лейке больше, чем Олтману. Удивительно, но никому из прессы еще не удалось обнаружить связь между Тони Лейке и хутором Утму. Совершенно очевидно, что мать, а позднее и сам Тони хорошо спрятали все следы.
Микаэль Бельман ежедневно давал пресс-конференции. В ток-шоу на телевидении он продемонстрировал и свои педагогические способности, и улыбку победителя, объясняя, как удалось раскрыть дело. Разумеется, в собственной версии. И казалось, все просто забыли, что убийца не схвачен: это не важно, самое главное — Кавалер Тони Лейке разоблачен, нейтрализован, выведен из игры.