— Поклянитесь, что вы привезете мою девочку домой, Холе. Поклянитесь. Если вы сможете, тогда ладно.
Харри посмотрел на нее долгим взглядом.
— Я клянусь, — сказал он.
Выйдя на улицу и закуривая, он вспомнил ее слова. «Разве мать может когда-нибудь бросить своего ребенка? Вот дочь может». Вспомнил Одда Утму, который взял с собой фотографию сына. «Дочь может». Может ли? Он выпустил дым. А сам он может?
Гуннар Хаген стоял у прилавка с овощами в пакистанском продуктовом магазине, которому отдавал предпочтение. Он недоверчиво смотрел на своего старшего инспектора.
— Тебе опять надо в Конго? Чтобы найти Лене Галтунг? И это не имеет никакого отношения к делу об убийствах?
— Все как в прошлый раз, — сказал Харри и взял в руки какой-то овощ — он понятия не имел, как тот называется. — Мы ищем пропавшего человека.
— Насколько я знаю, Лене Галтунг никто, кроме желтой прессы, пропавшей не объявлял.
— Сейчас объявили. — Харри вынул листок из кармана плаща и показал Хагену подпись. — Это сделала ее биологическая мать.
— Да ну? И как же я должен объяснить в министерстве, что мы начинаем поиски в Конго?
— У нас есть след.
— И какой?
— Я прочитал в «Се о хёр», что Лене Галтунг попросила перекрасить ей волосы в кирпичный цвет. Я даже не знаю, принято ли у нас в стране такое обозначение цвета, именно поэтому я и запомнил.
— Запомнил что?
— Что этот цвет стоял в графе «цвет волос» в паспорте Юлианы Верни из Лейпцига. Я в свое время просил Гюнтера проверить, нет ли у нее в паспорте штампа из Кигали. Но полиция его не нашла, паспорт пропал, и я уверен, что его взял Тони Лейке.
— Паспорт? И что с того?
— И теперь он у Лене Галтунг.
Хаген положил в корзинку пучок бок чоя, медленно качая головой.
— Ты собираешься в Конго на основании того, что прочитал в журнале, который публикует сплетни?
— Я собираюсь в Конго на основании того, что я или, точнее сказать, Катрина Братт выяснила в отношении Юлианы Верни.
Хаген направился к мужчине за кассой, который сидел на возвышении у правой стены.
— Верни умерла, Харри.
— А мертвые-то сейчас летают. Оказывается, Юлиана Верни — или, предположим, женщина с кудрявыми волосами цвета красного кирпича — купила себе билет из Цюриха на край света.
— На край света?
— Гома, Конго. На завтрашнее утро.
— То есть они ее арестуют, когда выяснят, что у нее паспорт человека, который умер больше двух месяцев назад.
— Я проверил в ИКАО. Они говорят, иногда номер паспорта умершего человека убирают из списков лишь через год. Иными словами, кто-то мог приехать в Конго и по паспорту Одда Утму. Все равно у нас с Конго нет договора о сотрудничестве. Да и откупиться от ареста не так уж сложно.
Хаген выложил покупки и, пока кассир пробивал их, стал массировать виски, чтобы предотвратить неизбежную головную боль.
— Значит, найди ее в Цюрихе. Отправь в аэропорт швейцарскую полицию.
— Мы будем за ней следить. Лене Галтунг приведет нас к Тони Лейке, шеф.
— Она приведет нас к погибели, Харри. — Хаген заплатил, забрал покупки и вышел на мокрую от дождя, продуваемую ветрами Грёнланнслейрет, где люди торопливо шли по улице, подняв воротники и опустив взгляды.
— Ты не понимаешь. Братт удалось выяснить, что несколько дней тому назад Лене Галтунг сняла все деньги со своего счета в Цюрихе. Два миллиона евро. Сумма не безумная, и, чтобы начать собственный проект разработки месторождения, ее явно не хватит. Но хватит, чтобы поддержать его в критический момент.
— Это все твои домыслы.
— А зачем еще ей, черт ее побери, понадобились два миллиона евро наличными? Послушай, шеф, это наш единственный шанс. — Харри едва поспевал за начальством. — В Конго, если кто-то не хочет, чтобы его нашли, его и не найдут. Это проклятая страна размером со всю Западную Европу, там сплошные джунгли, куда не ступала нога белого человека. Ну давай же! Иначе Лейке будет являться тебе в кошмарах, шеф.
— В отличие от тебя у меня не бывает кошмаров, Харри.
— Ты рассказал родным, как крепко спишь по ночам, шеф?
Гуннар Хаген резко остановился.
— Сорри, шеф, — извинился Харри. — Это был перебор.
— Вот именно. И я на самом деле не понимаю, зачем ты у меня клянчишь это разрешение. Раньше тебе оно было не нужно.
— Я просто подумал, тебе приятно чувствовать, что это ты принимаешь решения, шеф.
Хаген предостерегающе посмотрел на него. Харри пожал плечами:
— Ну пожалуйста, шеф. А потом можешь дать мне под зад коленом за отказ подчиниться приказу. Я всю вину возьму на себя, без проблем.
— Без проблем?
— Я все равно собираюсь после этого увольняться.
Хаген долго смотрел на Харри.
— Ладно, — сказал он. А потом снова зашагал.
Харри заторопился за ним.
— Ладно?
— Да. На самом деле я с самого начала ничего против не имел.
— Что? А почему же сразу не сказал?
— Мне приятно чувствовать, что это я принимаю решения.
Часть восьмая
Глава 83
Край света
Ей снилось, что она стоит перед закрытой дверью и слышит монотонный, холодный крик птицы в лесу, и это было так странно, потому что солнце светило и светило. Что она открывает дверь…
Она проснулась. Голова ее лежала у Харри на плече, в уголках рта застыла высохшая слюна. Голос капитана сообщил, что они заходят на посадку в Гоме.