Лес встрепенулся, птицы запели громче. Лониэль улыбнулся, ускорил шаг. Уж из леса-то он всегда выход найдет. Это не подземелье, где бородатые гномы водятся. Кстати, а почему, интересно, у эльфов борода не растет? Тоже у Старейшин спросить надо…
— Еще камень! — удивился Боресвет. — В натуре, выращивают их здесь, что ли?
Булава взлетела до самого неба. Богатырь задрал голову, пожал плечами.
— Ну-ка, почитаем, что пишут… Направо пойдешь…
Пронзительный свист, удар… камень рассыпался мелкими осколками.
— Булава вернулась, — резюмировал Боресвет. — Быстро, в натуре. Вот незадача! И куда же мне ехать, в натуре? А, да пошли они все! Поеду прямо, кто не спрятался — я, в натуре, не виноват.
Он подобрал булаву, тяжело взгромоздился на коня. Богатырский конь печально вздохнул и двинулся в путь…
Они сидели под старой яблоней. Рядом пьяно храпело тело Боресвета.
— И вовсе там не страшно, — с победным блеском в глазах, заявил Бол. — И минотавр… я совсем не таким его представлял. Внешне похож, но добрый.
— Не добрый, а любопытный, — поправила Томагавка.
— Не злой — значит, добрый, — упрямо гнул Бол.
Эльф сидел, вытянув ноги и мечтательно смотрел в небо. Солнце уже окрасило красным западный край неба, вот-вот начнет смеркаться.
— У них, в подземельях, небось и звезд нет, — сказал он задумчиво. — как живут, не понимаю…
— В каких подземельях? — сунулся было любопытный Бол и сам же себя прервал. — Слушайте, а в Лабиринте звезд не было! Тьма была — а звезд не было!
— Откуда в подземельях звезды, — хмыкнул эльф.
— Там и подземелий не было, — удивился ученик мага.
— Лабиринт для каждого свой, — пояснила Томагавка.
— Боресвет даже там умудрился надраться, — Бол толкнул спящее тело. — Эй, братан! Просыпайся, пора уже!
Тело не подавало признаков жизни. Бол зажал пальцами нос Боресвета, тот недовольно схрапнул и перевернулся на другой бок.
— Водой окати, — посоветовал эльф.
— Нашел дурака, — фыркнул Бол. — Он мне спросонок врежет, потом зубов недосчитаешься.
— Травинкой ноздрю пощекочи, — предложила Томагавка. — В самом деле, пора уже, вот-вот уже вход к Оракулу откроется, а он так до утра проспит.
Вот этим советом Бол и воспользовался. Тонкая травинка защекотала ноздрю богатыря, тот поморщался, корча уморительные рожи.
— Апчхи! — внушительно заявил Боресвет, открывая глаза. — О, и вы здесь, на наре… в на-ту-ре.
— О, и вы здесь, на наре… в на-ту-ре. Славно повесились…
— Повесились? — возмутилась Томагавка.
— По-ве-се-ли-лись, — по складам произнес Боресвет. — Тома, гавкни… Не, не гавкни…То-ма-гав-ка, пи-во оста-лось?
— Эльф выпил, — хихикнул Бол.
Лониэль возмущенно фыркнул. Глаза Боресвета с трудом сфокусировались на источнике звука.
— Мое пиво? — проревел он.
— Да ты сам его вчера допил, — поспешила вставить Томагавка.
— Не помню такого, — Боресвет с трудом приподнялся. — Пи-во где?
— Нету, — развела руками девушка.
— Еб…оп! Об-лом, — огорчился Боресвет. Бол восторженно покачал головой. Это сколько же выпить надо, чтоб так захмелеть! Пожалуй, им и втроем не осилить, тем более, на эльфа надежды мало.
— Проснулся? Идти пора, — жестко сказал эльф поднимаясь к земле. — Оракул…
— Орал… кул… подождет, — заявил богатырь.
— Оракул ждать не будет, — возразила Томагавка. — Пошли скорее. Ты только молчи там, умоляю тебя. Нет, ну где же ты так нажраться успел, даже завидно…
До пещеры они добирались не более получаса. Даже с учетом того, что Боресвета пришлось вести за руки. Богатырь то и дело пытался вырваться и показать молодецкую удаль. Булаву пришлось отобрать, и теперь ее тащил эльф, проклиная неподъемную тяжесть, что легла на его хрупкие бессмертные плечи. Что поделать, булава в руках пьяного — серьезная угроза для жизни. К облакам-то он ее запустит, а вот поймает ли потом, выяснять не хотелось никому.
— Надо было оставить его под яблоней, — пожаловался Лониэль.
— На ногах стоит твердо, — возразила Томагавка, потирая отдавленную ступню. — Где мы его потом искать будем, сам подумай?
— Идем ку-да? — вопросил Боресвет.
— К Оракулу, — терпеливо объяснила Томагавка.
— Не… не пой-ду, — богатырь поматал головой. — Эта… да-вай у-па-дем?
— Не вздумай, — испугалась девушка, и в этот момент Боресвет упал, потащив за собой Томагавку и Бола. Эльф, отбросив тяжелую булаву, бросился поднимать девушку. Томагавка материлась, Боресвет блаженно улыбался.
— Ну, и что теперь делать? — поинтересовался Бол из-под богатыря. — Как вы его с меня снимать собираетесь?
— Пусть лежит, — пробормотал Боресвет, закрывая глаза.
— Пиво, — вкрадчиво сказал эльф.
— Где? — богатырь встрепенулся и сделал попытку подняться.
— Ох! — полузадушенно пискнул Бол. Томагавка и эльф с трудом помогли гардарикцу принять вертикальное положение.
Родник подвернулся весьма кстати. Чистая, как горный хрусталь, вода, радостно журчала, прокладывая путь между камней. В животе Боресвета заурчало в ответ.
— То, что надо, — обрадовался эльф. — А ну…
— Вот теперь упадем, — злорадно сообщила Томагавка.
— Не надо, — промямлил богатырь заплетающимся языком, но было поздно. Тяжелое тело обрушилось в родниковую купель, взметнув фонтан брызг. На пару мгновений над родником повисла радуга, потом водяная пыль рассеялась.