— Кажется, она ошибалась, — непослушными губами произнес Бол.
Боресвет внимательно уставился на замшелый камень, лежавший у его ног.
— Направо пойдешь, коня найдешь, — прочитал он. — Прямо пойдешь — жив останешься. А налево ты уже ходил.
Боресвет озадаченно почесал затылок.
— И правда, ходил, — припомнил он. — Повторить бы, в натуре. На кой мне конь, если ни оружия ни доспехов? Прикида какого, и то нет. В таком виде только налево и идти.
Он осторожно пнул камень босой ногой.
— Или все-таки прямо? — задумался он. — Да ну, в натуре, что это за жизнь в одних портках? Даже дубину толковую сломать негде! Пойду налево, вот и весь сказ!
— А ты хорошо подумал? — угрожающе спросил камень до ужаса знакомым женским голосом. Богатырь побледнел, сплюнул через левое плечо.
— Нет, не пойду. Побегу со всех ног!
Угрожающе бородатая физиономия выглянула из тоннеля. Лониэль в ужасе отшатнулся.
— Смотри-ка, эльф! — радостно завопил гном. — Голый почти! Тьфу ты, срам-то какой! А ну говори, остроухий, что вынюхиваешь в наших местах?
— Лабиринт прохожу, — выкрикнул эльф, отчаянно пытаясь сообразить, куда ему бежать.
— Это как ты наше подземелье обозвал? — в руках гнома немедленно появилась секира. Лониэль поспешно произнес заклинание. Пукоять секиры вмиг покрылась свежими ростками и попыталась даже пустить корни. Гном опешил, отбшвырнул оружие в сторону.
— Ах, вот ты как? Оружие портить доброе? Вот я тебя!
Взмах, еще взмах. Стена глазастых кустов, казавшаяся непроходимой, поспешно отодвинулась в обе стороны.
— Еще разок! Врежь им! — торжествовала Томагавка. Противник в панике отступал, ветки падали одна за другой. Лабиринт уже не казался таким страшным. Еще бы — когда ты секира, мало что тебе может повредить. Взмах, новый взмах, треск ветвей…
Это существо с бычьей головой наверняка было минотавром. Никем другим оно просто не могло быть. Причуренные глаза смотрели внимательно и строго. В руках стража Лабиринта была огромная двойная секира — едва ли не с половину Бола ростом.
— Вот попали, — упавшим голосом сообщил Бол.
— Это и есть минотавр? — поинтересовался Таль. — Надеюсь, мы с ним драться не будем?
— Мы с ним — нет, — сказал Бол. — А вот он с нами…
Бычьи глаза смотрели на них внимательно, казалось, странное существо никак не могло решить, что с ними делать.
— Может, загадками обойдется? — с надеждой спросил Бол.
— А ты хоть одну знаешь? — усомнился Таль.
— Целых две знаю, — оскорбился Бол. — Правда, обе забыл давно. Может, с ним просто поговорить по душам? По-человечески?
— Лучше бы по-минотаври… по-минотавровски, — предложил Таль.
— Вы, собственно, кто будете? — нерешительно спросил минотавр по-человечески.
— Мы — люди, — уверенно ответил Бол. — Из Квармола.
И умолк, не зная, что еще сказать.
— Сам вижу, что люди, — проворчало существо. — Ты вот ответь, мил человек, неужто на целом свете ничего, кроме темноты, не боишься?
— Я и темноты не боюсь, — храбро заявил Бол. — Я просто в ней не вижу ничего. Можно упасть, колено разбить…
— В Лабиринте люди борются со своими страхами, — объяснил минотавр. — А у тебя их нет. Позвал приятеля, чтоб не скучно было, и вперед, по сторонам даже не оглядываясь. Никакого почтния к создателем Лабиринта, который, между прочим, до сих пор считается одним из чудес света!
— Я постараюсь чего-нибудь испугаться, — немедленно раскаялся Бол.
— Дождешься от тебя, — проворчал минотавр. — Ладно, нет смысла тебя по Лабиринту водить. Вот тебе прямая дорога, иди. А ты, молодой маг, отправляйся, откуда пришел.
— А ему со мной нельзя? — Бол жалобно заглянул в глаза минотавру, но у того, похоже, в груди был кусок железа.
— Нельзя, — отрезал быкоголовый и исчез вместе с окружающей тьмой.
— Слив засчитан, — пробормотал что-то Таль на ахарском.
Все как по заказу — конь богатырский, кольчуга подходящего размера, огромный, кованный железом щит, островерхий открытый шлем. И оружие — меч да булава. Будто в сказку попал, в натуре, подумал Боресвет, поспешно прикрывая наготу железом. Вот теперь и с ворогом окаянным переведаться можно, где бы он там не прятался.
— Сивка-бурка, вещая каурка, — пробормотал богатырь. — Встань передо мной как лист перед травой… Хм, в натуре, че только растаманы не придумают!
Конь был хорош. Черногривый красавец косил на Боресвета глазом, бил копытом землю. По всему видно, тролля свезет и не поморщится. Такой самому князю под стать.
Богатырь похлопал латной руковицей по щиту, тот отозвался басовитым гудением. Конь бил копытом землю, просил овса.
— Все тебе будет, — успокоил его богатырь и подумав, добавил: — Давай, волчья сыть, в натуре, ехать надо. А то всех без нас поубивают.
Конь резво рванул с места, Боресвет покачнулся в седле, но равновесие удержал легко.
— Ты, братан, поспешай медленно, понял? Несолидно это, так по степи рассекать.
Конь фыркнул и слова его проигнорировал. Боресвет флегматично пожал плечами и привычно запустил булаву под облака.
Дорога сама стелилась под копыта. Куда она ведет, откуда взялась, богатырь не знал. Его радовало уже то, что какая-никакая дорога все же имелась. Хоть и пыльная.