— Война, не иначе, — вздохнул дородный мясник. — Опять налоги поднимут…
— Фарадан снова напал, — горячо поддержал его сосед-булочник.
— Все им неймется, кровососам проклятым! Мало им в последней войне наподдали…
— В самый раз наподдали, — возразил ему худой, как веретено, купец, родившийся, несомненно, в тот момент, когда все люди в мире замолчали (редкое ведь чудо — худой купец). — Сами не полезут, и внукам своим закажут Леданию воевать. Флан это, точно вам говорю. Никак, понимаете, не забудут, что под своей рукой нас держали. Столько веков прошло, а все зуб на нас точат!
— Какой такой Флан? Да брат ихнего императора с визитом к Его Величеству прибыл! Стали бы они эту кашу затевать!
— Да фланцы не то, что брата, мать родную за медяк продадут! Одно слово — Империя! — не унимался купец.
— А что империя? Видел я фланцев, нормальные парни. У одного вон два золотых в кости выиграл, и ничего. Поди, у тебя, тонкобрюхий, если б выиграл, башку бы мне расколол. Потому как — жадный. А фланцы — они ничего…
— Квармол это, Квармол! Напали на нас внезапно, пограничье смяли. Наверняка знаю — у меня брат вчера с границы приехал. Народу прет — уйма, дома бросили, жен бросили, лишь бы самим спастись. Скоро не продохнуть от приблуд северных будет…
— Жен бросили, потому что страшные они у них там, в северных провинциях. Чего б не бросить? А вот насчет Квармола, это ты мил-человек, загнул. Квармольские горы ни одной армии не пересечь, коли перевалы прочно держать. А там не кто-нибудь, сам генерал Лендаль командует, лучший наш полководец. Его Величество знал, куда Лендаля ставить…
— Командует он! Лендаль в опале нынче, вот и отправили его куда подальше. Квармольская граница самая спокойная, туда старика и заткнули.
— А я говорю — фланцы!
— А ты б лучше вообще молчал, купчина. За кошельком лучше следи!
— За кош… Караул! Ограбили!
— Крикни еще, что фланцы и ограбили! А вы чего уши развесили? Что может рассказать полезного человек, который за своим кошельком уследить не в состоянии? Точно вам говорю — Квармол!
— Фарадан!
— Квармол! Вот сейчас как дам в морду!
— Руки коротки! Фарадан!
— Ах, коротки? Ну, держи…
Беларские полки, один за другим, исчезали за воротами. Горожане недоумевали, спорили, ругались, порой дрались. Фрол, прикрыв единственный глаз от солнца, смотрел вслед армии. Квармол, Флан… чушь все это! Начнись война, об этом объявили бы на Королевской Площади. И уж точно никакие войска из Белары не отправили бы, в последней войне так и простояли без дела в столице, пока Фарадан бесчинствовал на просторах Ледании. Самозванец храбростью не блещет…
А раз войны нет, то пусть себе едут. Вместе с колдунами, которые, как заметил Фрол, возглавляли отряды всадников. Куда, зачем — да какая разница. Главное, что в столице одна гвардия осталась…
— Войска уходят, — говорит Фрол. На его лице азарт, едва сдерживает себя, чтобы не выплеснуть нетерпение в какое-нибудь чудачество. — И маги, что нам мешали, с ними вместе. Вот он, шанс!
— У нас еще не все готово, — осторожно говорит Мастер Лион, но я-то вижу, что новость его порадовала. Еще бы, насколько теперь все упрощается. Мы-то готовы были ждать месяц, два, год — пока проклятущие маги из дворца не уберутся. Спасибо Святому Лакки, снова он мне помогает.
— Нам-то что делать? — спрашивает Боресвет. Непоседа он, богатырь гардарикский, такому без дела сидеть хуже злой смерти. Может, и правда озадачить верзилу?
— Пить пиво и ждать, — Мастер Лион непреклонен.
Непоседа он, богатырь гардарикский, такому без дела сидеть хуже злой смерти. Может, и правда озадачить верзилу?
— Пить пиво и ждать, — Мастер Лион непреклонен. — Мне и Фролу в заговоре поучаствовать придется, а вот вы там — лишние. Хватит и того, что придется гвардейцам объяснять присутствие в казармах нищего и мое собственное. А уж как два иностранца неизвестных во дворце могут оказаться — моей фантазии на такое не хватит.
Бол немедленно корчит разочарованную гримасу. Чтобы он, да в стороне остался, его на цепь посадить надо. А лучше — гвоздями прибить.
— У нас есть опыт успешных заговоров, — делает он попытку.
— Вот и здорово, — говорю. — Как сяду на трон, непременно посажу вас в самую надежную темницу. Дабы соблазна не было.
— Эх, такую драку, в натуре, пропустим, — Боресвет разочарован. — От своих отбились, и здесь без дела сидеть будем. Муть!
— Как они там, интересно? — Бол переключатся на новую тему. — Может, тролли там уже последние косточки догрызают…
— Тьфу на тебя, — сердится богатырь. — Не каркай, паршивец! И не в таких переделках бывали. Помнишь, как на драконе рассекали? Или по гоблинским пещерам шарились?
На драконе — ну и горазд привирать гардарикец! Впрочем, богатырям как без этого? Расскажешь правду, ведь нипочем за подвиг не признают. К примеру, пришиб сгоряча бродягу на дороге — ну, кого это в трепет приведет, он и сам бы загнулся через день-другой. А если расскажешь, как одолел великана, будет тебе уважение и самый, что ни на есть почет. Сдается мне, все великие герои древности имели буйное воображение, подогреваемое к тому же, крепкими напитками. Нынешние — не те уже, либо все сюжеты перебрали, либо напитки делать разучились. Хотя Боресвет этот — вполне себе герой, не хуже древних сочиняет, да и по части напитков не дурак вовсе.