В родное село он возвращаться не стал, потому что профессиональные навыки выращивания репы были им безвозвратно утрачены на каторге. Богатырь подался в стольный город Голунь, где припал к ногам князя Врепуслава. Князь, освободив ноги, осторожно поинтересовался, чего от него, собственно, парубок хочет? Чего там хочет какой-то парубок, Боресвет понятия не имел, а ему, богатырю, хотелось быть зачисленным в княжескую дружину.
Князь подумал и согласился. Устроив претенденту вступительный богатырский экзамен. Экзаменовал старший дружинник Вырвинос. Владение мечом и топором Боресвет благополучно провалил, зато махание дубиной сдал настолько успешно, что Вырвиноса едва выходили. Потому кулачный бой пришлось сдавать другому экзаменатору. Его имени Боресвет так и не узнал, потому что по завершении экзамена дружинника завернули в чистую белую простыню и унесли в неизвестном направлении. Не забыв прихватить и отдельно лежавшую руку.
Хотя результаты экзаменов оказались неоднозначными, князь принял решение зачислить Боресвета в богатырский колледж, который тот с отличием и закончил. Преподавательский состав колледжа за время обучения сменился дважды, но на жалобы ректора князь неизменно отвечал, что причиной несчастного случая был низкий уровень преподавания. И вины студента Боресвета в этом нет никакой.
В колледже Боресвета обучили владению мечом, топором, луком и булавой. А главное, научили владеть собственной силой. Теперь рукопожатие богатыря обходилось без сломанных конечностей, да и в тренировочных поединках число жертв резко уменьшилось.
Правда, на выпускном экзамене он слегка покалечил богатыря Зверодрала, но об этом мало кто сожалел, ибо добрейшего князя расстраивала жестокость упомянутого богатыря по отношению к братьям нашим меньшим. Да и появление кентавров с минотаврами мало кого радовало. Словом, Зверодрал получил по заслугам, а Боресвет получил пергамент почетного богатыря города Голунь с подписью и печатью, а также место в княжеской дружине…
— Стоп! — неожиданно сказал Бол, и Боресвет прервал свое повествование. Перед ними возвышались стены небольшого замка. Все, как положено в нормальной хазе — каменные башни по периметру, ров с водой и поднятый мост.
— Клевая хибара, — одобрил Боресвет. — А это что за братва под стенами? В натуре, на разборки приперлись, гадом буду!
— Похоже, они осаждают замок, — догадался Бол.
— Дык, я так и сказал, — удивился богатырь.
Они стояли на вершине холма, и лагерь осаждающих был перед ними, как на ладони. Бол разглядел знамена баронов Лорвена, Корпа и графа Дерана. Все трое числились сторонниками покойного Сугудая, а с бароном Лорвеном у отца Бола были свои счеты с давних времен. А именно, счеты святого Мафтия, хранившиеся в часовне на самой границе их земель.
Все трое числились сторонниками покойного Сугудая, а с бароном Лорвеном у отца Бола были свои счеты с давних времен. А именно, счеты святого Мафтия, хранившиеся в часовне на самой границе их земель. Как нетрудно догадаться, земель спорных.
— О, катапульта, — опознал Боресвет некое загадочное устройство. — В натуре, катапульта. Правда, очень древняя и маленькая. А вон таран… одна штука. И все. Даже осадных башен нету. Как эти лохи замок брать собираются, в натуре?
— В Квармоле междоусобиц давно не было, — пояснил Бол. — Дед Орье отменил высочайшим указом. Катапульты мало у кого сохранились, да и те, небось, в негодность пришли. И мастеров, что изготавливать умеют, днем с огнем не сыщешь. Можно, конечно, в библиотеках чертежи поискать, но кому из благородных это в голову придет?
— Тебе же пришло, — прогудел Боресвет.
— Так я все же маг, — подбоченился Бол. — Ну… почти маг.
— Ладно, господин почти маг, как нам в замок попасть?
Бол задумался.
— Через ворота, думаешь, не пустят? — неуверенно спросил он.
— В натуре, не пустят, — подтвердил Боресвет. — Они, конечно, лохи, но не настолько же?
— А как же Рыцарский Кодекс? — оскорбился Бол.
— А они его, в натуре, читали хоть? — усомнился Боресвет.
— Тогда через подземный ход, — решил Бол. — Пошли!
Подземный ход они искали до самого вечера. Бол пользовался им всего пару раз для неких мальчишеских проделок (уточнять он не пожелал, а Боресвет не настаивал). Наконец, в шестом по счету овраге, как две капли воды похожем на предыдущие пять, ход был обнаружен. Боресвет почесал шлем, глядя на узкий лаз, уходивший под землю.
— У вас в родне гномов, часом, не было? — осведомился он. — Нормальному богатырю в эту дыру, в натуре, не пролезть. Только по частям если…
— Не ты ли говорил, что голунянин куда хочешь без мыла влезет? — поддел его Бол.
— Влезет, — согласился Боресвет со вздохом. Лезть в подземный ход ему явно не хотелось. Тем более, без мыла. Но — богатырям чувство долга не чуждо — он покорно принялся снимать с себя кольчугу.
Бол ужом скользнул в узкий лаз. Боресвет тоже ужом попробовал, но из гардарикца змеи не получилось. Скорее медведь. Голова прошла без проблем, плечи с трудом, но пролезли. Зато бедра застряли плотно. Боресвет поднажал, лаз дальше расширялся, надо только протащить непослушное тело. Земля держала крепко. Воин взревел, рванулся, чуть продвинулся и застрял снова. Бол пытался помочь, но с него какая помощь?