— Забыл? — участливо поинтересовался Бол.
— Нет. Есть захотел, — сознался богатырь.
В поисках чего-нибудь съедобного, Боресвет еще раз обшарил будку. Был найден забытый с вечера шашлык, но трагедия оказалась в том, что нашел его Бол. Поэтому богатырю досталась лишь половина.
— Эй, есть тут кто-нибудь? — послышался из-за двери незнакомый голос. — Торговать будем, или у вас тут на обед закрыто?
Боресвет, молниеносно выхватив булаву, открыл дверь. Испуганно отшатнулся в сторону пожилой кочевник, лапая рукоять сабли.
— Ты кто ж такой будешь? — спросил он, оглядывая богатыря. — На харога не похож нисколько. Может, грабитель? Харогов грабить нельзя, знаешь?
— Гость я, — сознался Боресвет.
— Гость, надо же. А трупы там чьи валяются?
— Ничьи.
Можешь себе забрать, — великодушно разрешил богатырь.
Двух убитых в схватке харогов похоронили с почестями, за них же подняли первый тост, а вот тела павших врагов никто убрать не удосужился.
— Благодарю покорно, — покорно поблагодарил кочевник. — Только на что они мне? Обобрали, небось, до последнего медяка. Разве что, кувалам на мясо продать?
— Они и есть кувалы, — влез с объяснением Бол.
— Стало быть, не купят, — разочарованно сказал незнакомец. — А водка у вас есть?
— Вроде оставалась, — неуверенно сообщил богатырь. — Эй, Бозал! У вас водка осталась?
Бозал промолчал, продолжая спать. Бол, Боресвет и кочевник из неведомого племени приложили массу усилий, чтобы привести его в чувство. Ни пинки, ни оплеухи, ни даже вылитый на голову кувшин молока (воды не нашлось) не оказали ровным счетом никакого внимания на чуткий сон харога. Ситуация спасла сухая травинка, засунутая Болом в ноздрю кочевника. Бозал сморщился, отмахнулся рукой, потом оглушительно чихнул и открыл один глаз. Без помощи пальцев, с долей зависти отметил Боресвет.
— Что маленько шумите, спать мешаете? — осведомился тот недовольно.
— Покупатель пришел, водки хочет, — объяснил ситуацию Бол.
— Ай, какой такой покупатель, да? Добрые люди по ночам не ходят, спать не мешают. Гони его отсюда, — и Бозал перевернулся на другой бок, готовясь снова захрапеть.
— Ай, дорогой, разве так гостя встречают? — укорил его кочевник. — Нехорошо, да. Гость в дом, обеспечь столом. А ты даже водки продать старому другу не хочешь.
— Валух? — Бозал предпринял героическую попытку встать. Бол тут же подсунул ему кувшин рассола. Харог благодарно кивнул, осушил кувшин одним глотком. — Ты-то что маленько здесь делаешь? Тебя же убили месяц назад! Сам каган говорил, что убили. Может, ты дух?
— Духи водку не пьют, — возразил Боресвет.
— Много ты знаешь, да. Наш шаман постоянно требует водки и закуски, мол, для духов.
— Сам и выпивает, — хмыкнул Бол.
— Может, и так, — согласился кочевник. — Только больно много требует. Человеку без помощи духов столько нипочем не осилить. Так ты, Валух, теперь дух? Ты скажи маленько…
— Маленько, — послушно сказал кочевник. — Нет, Бозал, я не дух. А каган ваш напутал что-то. У него, кагана, дел много, вот мысли и путаются. Ты мне, Базал, водки продашь или нет? Меня племя послало, да. Все племя, маленько. Сын вождя женится, невесту себе нашел у гепатов. Ай, какая девушка, вспоминаю, слюнки текут…
— Ай, совсем оголодал, да. Сколько водки брать будешь?
— Как сторгуемся. Ты же торговаться мастер.
— Ай, какой торговаться, башка болит, ноги не ходят. Приходи завтра, поторгуемся, да.
— Так, братаны, — встрял в разговор Боресвет. — Нам пора, в натуре. Бозал, наливай на посошок, и мы поехали. Потом пальцы догнете.
— Ай, на посошок, да. Давай, молодой волхв, наливай маленько. А то руки так трясутся, что боюсь даже по ветру выйти.
— Ветер слабый, не сдует, — успокоил его Боресвет. — Эй, братан, ты чего, уснул? Разливай на посошок, и поехали. Бозал, четырех лошадей мы забираем. И припасы — тоже.
— Ай, забирай маленько! Для хорошего человека — не жалко. Ну, выпьем за… как это? За посошок!
Боресвет залпом опростал плошку.
Бол последовал его примеру. Никто так и не заметил, что в его плошке был обычный огуречный рассол. Водки Болу совсем не хотелось.
— Ну, други, бывайте, — пробасил Боресвет, натягивая рукавицы. — Встретимся как-нибудь. Кагану, в натуре, привет передавайте.
— Шаману тоже, — встрял Бол.
— И шаману тоже, — согласился богатырь. И приберитесь тут децил. А то трупы, в натуре, покупателей отпугивают.
— Пора вставать, — эльф проснулся мгновенно, обернулся на голос. Томагавка улыбнулась, задорно подмигнула ему. — Ну, и здоровы вы поспать, остроухие! Небось, всю ночь свои звезды считал?
— Не всю, — возразил эльф. Следовало бы также добавить, что звезды вовсе не его, и что он их отнюдь не считал. Но этого Лониэль делать не стал. Потому что был у Томагавки один талант — любое возражение с легкостью превращать в яростный спор.
— Завтракать будем? — поинтересовалась девушка. Она еще спрашивает! Он бы и от ужина не отказался, если б не это ее идиотское правило — не есть на ночь. А любование звездами, между прочим, пробуждает просто жуткий аппетит.
Позавтракали молча. Девушка была явно не в настроении, разговаривать не хотела. Эльф тоже молчал. За прошедшее время он уяснил точно, потревожить Томагавку «не в настроении», означало нарваться на неминуемую грубость. А также он понимал, что сейчас вот она приложится к своему мерзкому пиву, и настроение у нее сразу поднимется. Если, конечно, пиво не прокисло.