— Во-первых, не смей так говорить о моих воинах — это тебе мой первый приказ! А во-вторых, запомни — я могущественный маг и даже выследить и схватить эльфа в лесу для меня — плевое дело.
— Да, ты, наверное и впрямь великий кудесник, если тебе удалось такое…
— Да… А теперь иди-ка и отдохни, князь — по-моему ты перебрал.
Отправив пьяного эльфа отдыхать, я пошел в библиотеку и перечитал все, что там было об эльфах. Князь Филлиноэртли не обманул — история взаимоотношений эльфов и людей и впрямь была полна предательств, насилия, обманов… Некогда малочисленные кланы людей («детей Хаверка», как они сами себя именовали), приплывшие невесть откуда в Легонт в утлых лодчонках, были гостеприимно приняты эльфами, жившими там. Эльфы уступили людям часть своих лесов под пашни и пастбища, принимали их на службу, учили и опекали, даже вступались за них в случае конфликтов с гномами, которые отнеслись к пришельцам не так гостеприимно… Постепенно люди становились все многочисленнее (ведь век человеческий короток и люди стремятся быстрее создать семью, завести детей, не то что бессмертные — юноша-эльф мог десятилетиями ухаживать за своей избранницей, а женившись — сотни лет «не спешить» с детьми — во всяком случае, так писал летописец), затем начались войны с орками, в которых эльфы понесли страшные потери… И наконец сложилась ситуация, когда эльфийские короли с удивлением обнаружили, что среди их подданных единоплеменники составляют не более четверти… Все меньше становилось лесов, все больше пашен… Эльфы начали сами, хотя и неохотно, покидать обжитые места. А затем и люди принялись изгонять оставшихся, очищая от «не-людей» свои вновь образованные королевства… В конце концов, этот процесс принял характер целенаправленной экспансии направленной на возникшие на севере эльфийские княжества — Феллиост, Приют, Анновр… пока Великая река не разделила эти земли, управляемые назначенными Императорами маркграфами и дикие северные леса, где нашли последний приют эльфы… Там они жили в относительном покое — пока их холодные чащобы не вызывали интереса завоевателей…
Владения деда Филлиноэртли миновала злая участь — эльфы сами покинули их, обнаружив однажды, что на сотни километров к северу не осталось их единоплеменииков… Кстати, сам князь считался среди своих весьма родовитым вельможей — предков от Гилфинга он мог пересчитать по пальцам, а когда я спросил его о возрасте — заявил, что точно не помнит, но что-то около восьмисот лет… При этом он выглядел двадцатилетним, да и вел себя, пожалуй, соответственно…
ГЛАВА 30
Отдохнув два дня в замке Маултон, принц со всей своей свитой отправился в Гонзор — предстать перед наследником императорского престола и просить у него помощи против «злодея-узурпатора».
В крайнем случае принц Кадор-Манонг рассчитывал приобрести ходатая перед самим Императором — он надеялся, что юный пылкий герцог (каким его описывал гостеприимный сэр Менгрон) не останется равнодушным к возможности проявить себя защитником правого дела и отличиться на войне — а значит, обязательно станет доказывать отцу необходимость этой войны. Прибыв под вечер следующего дня в Гонзор, беженцы расположились в лучшей гонзорской гостинице «Золотой сокол», оккупировав ее целиком (благо, купцов и путешественников в городе почти не было, осень — неподходящая пора для странствий). Принц отправил одного из рыцарей известить герцога о своем прибытии и испросить аудиенцию — его выбор пал на разбитного и всегда веселого сэра Питви ок-Логра — сам же он наконец-то набрался храбрости поговорить как следует с сестрой. Кадор давно уже собирался это сделать, но в Маултоне было так хорошо, дочки тамошнего сеньора так мило принимали его, что принц не набрался духу прервать исключительно приятное времяпровождение ради беседы с раздраженной сестрицей, тем более, что таковая беседа неминуемо должна была кончиться ссорой, а ругаться в гостях у таких приятных барышень — нет уж, увольте… Наконец настал момент, когда неприятный разговор с Санеланой откладывать стало невозможно. Набравшись мужества, принц поднялся к покоям, занимаемым Санеланой и ее прислугой, постоял с минуту перед дверью, собираясь с духом, затем решительно постучал и, не дожидаясь ответа, шагнул внутрь.
Сестра, которую, разумеется, служанки уже предупредили о предстоящем визите принца, сидела перед зеркалом спиной к двери — на присутствие в комнате Кадор-Манонга она никак не отреагировала. Тот деликатно покашлял.
— Ну, братец, не мнись — я же знаю, что это ты. Говори, чего еще тебе от меня надо?
— Сестра, завтра нам предстоит аудиенция у герцога. Постарайся произвести на него благоприятное впечатление — это в твоих же интересах. Если Алекиан захочет нам помочь — считай, что мы уже на пути домой… Ведь он наследник Императора… — принц сказал все, что собирался и теперь не знал что делать — пауза затягивалась… — Ну, так что?
— Ступай, Кади и спи спокойно. Я все поняла.
Принц постоял еще с минуту, соображая, что может означать такой ответ — согласие или же… С этой истерички Санеланы станется — явится на прием к принцу Алекиану неряшливой замарашкой назло брату — тогда пиши пропало… Станет молодой красавец-принц стараться помочь замарашке… Не надумав ничего путного, Кадор-Манонг махнул рукой и вышел. Санелана медленно обернулась и уставилась на захлопнувшуюся дверь, задумчиво теребя локон…