— Ну что ж — примем и его. Возможно, это окажется забавным.
Император вошел в зал, стоявшие в почетном карауле у трона гвардейцы отсалютовали. Элевзиль направился к возвышению, на котором стоял трон:
— Вот что, пусть сюда подойдет маршал и доложит о состоянии армии и готовности к войне, затем минут через двадцать — зовите послов, а уж после — примем колдуна… Да, пусть придворный маг тоже при том присутствует, — вспомнил император, усаживаясь на трон.
— Маршал Каногор и придворный маг Гимелиус уже оповещены и спешат сюда, — доложил канцлер, подавая императору скипетр.
— Отлично, сэр Гвино, отлично. Вы весьма расторопны… Но гномы, каковы эти гномы! Они готовы развязать войну из-за ареста какого-то ювелиришки, какого-то пьянчуги — и это после того, как мы нанесли им ряд тяжких поражений в последней кампании!..
— Но зато они наголову разбили наше войско в предпоследней, причем пал маршал имперского войска! — провозгласил маршал Каногор, входя в зал.
Сэр Каногор, не стесняясь, напоминал об этом поражении, поскольку любил утверждать, что имперские войска стали побеждать лишь после того, как маршалом был назначен он — Каногор из Эстака. На самом же деле, подлинным победителем гномов был капитан ок-Икерн, одержавший ряд побед во второстепенных схватках и тем вынудивший врага просить мира не доводя дела до генерального сражения. Об этом было известно всем участникам войны, тем не менее Каногор вовсю хвастал, да еще и называл это «простой и грубой прямотой солдата». Именно этим обстоятельством, очевидно, и было вызвано назначение сэра Брудо в далекую провинцию (и подальше от гор Гномов) — маршал не любил соперников.
— Ну-ка, сэр маршал, введите меня в курс дела, — потребовал император, — готова ли наша армия к войне, которой нам грозит король гномов. Вы, видимо, правы — он жаждет реванша, памятуя об этой давней победе…
Слушая монотонное бормотание маршала, бубнящего о гарнизонах, запасах провианта и состоянии дорог, император с тоской подумал: «Какой смысл быть императором величайшей державы Мира, если тебе грозят войной из-за ареста какого-то пьяного дебошира, если маршал смотрит на войну, как на способ обогатиться и упрочить свое положение при дворе, если целыми днями приходится выслушивать каких-то дерзких послов и амбициозных колдунов…» Когда сэр Каногор замолчал, Элевзиль промолвил:
— Да, жаль, что отсутствует капитан ок-Икерн, он слыл экспертом по войнам с гномами, — легкая шпилька в адрес маршала, — сэр Гвино, давайте мою корону и зовите послов.
Слуги распахнули двери в противоположном конце зала и перед императором появились гномы, старательно изображающие на лицах безмерную отвагу и праведный гнев.
…Лихой фонарь ожидания мотается
И всё идёт по плану…
Егор Летов
Даже известие о беспорядках в городе, привезенное Сарнаком, не смогло испортить мое спокойное, приподнятое настроение.
От вчерашнего уныния не осталось и следа. Все утро я провел в седле, объезжая в сопровождении дворян свои новые владения. При этом, слушая разговоры моих добрых рыцарей, я сделал удивительное открытие. Именно сейчас, после победы над вампирами я впервые почувствовал себя «принятым в клуб» — дворяне обращались ко мне подчеркнуто уважительно и всячески старались выразить свою приязнь. И не подумайте, пожалуйста, что это уважение вызвала моя доблесть — нет! Хотя, конечно, и доблесть тоже, но… Земля и крестьяне! Все дело в земле с крепостными крестьянами! Будь я король-раскороль, будь я величайший воин всех времен и народов — в глазах этих сеньоров я выглядел бы неполноценным, не имея клочка земли и горстки сервов… Да любой из тех хвастливых сантлакских дворянчиков с их точки зрения больше достоин уважения, чем их собственный сюзерен, при том условии, разумеется, что где-то за тридевять земель имеется болотистый лужок, на котором проживают несколько жалких забитых крестьян, величающих этого дворянчика «господин».
Да что там говорить — даже на Сарнака и Мертенка, наделенных в Альде огромной властью, наши дворяне поглядывали свысока — лишь потому, что у этих двоих не было своих наследственных владений! Сэр Мертенк как-то обмолвился невзначай, что копит деньги, чтобы со временем приобрести небольшой участок земли с правом наследования и лишь после этого жениться, уйти на покой и жить в свое удовольствие. Все эти рассуждения навели меня на мысль предложить им — Сарнаку и Мертенку — взять в ленное владение две из пяти деревенек, обнаруженных нами в долине за замком вампиров. Своей верностью они это заслужили.
Поэтому когда, вернувшись в замок, я застал там прискакавшего из Альды Сарнака, мне не терпелось сообщить ему о своем решении. Вместо этого пришлось выслушивать его рассказ — он-то считал привезенные им вести очень важными и не сдержался, чтобы не похвалиться, как ловко он навел в столице порядок.
— Да-да, — наконец прервал я его, — это ты здорово придумал, насчет молитвы в храме. Я полагаю, что ты заслуживаешь награды. Как ты посмотришь на то, чтобы получить в лен одну из деревенек в этой долине — тебе ведь уже рассказали об… что с тобой?
На моего приятеля страшно было смотреть — он покраснел, затем побледнел, раскрывал рот, пытаясь что-то сказать: