Дорлин приветливо кивнул нам и приглашающе указал на два приготовленных кресла. Первый гном поспешно поднялся нам на встречу, улыбаясь фальшивой улыбкой. Гораздо симпатичней оказался второй, который демонстративно отвернулся, скрестив руки на груди. Грубовато, зато честно.
— Очень приятно с вами познакомиться, — подскочил к нам первый. — Я так много о вас слышал! Это ведь вы встретили тогда наш разведывательный отряд? Вы проложили нам дорогу к свободе.
— Очень приятно, — растерянно отозвался я, наблюдая как гном трясет мою руку.
— Я ничего не перепутал? — спросил он. — Вроде у вас людей принято так здороваться?
— Ну да…
Но гном меня уже не слушал. Он подскочил к Феоле и затряс ее руку.
— Луар, — представился он. — Возглавляю в правительстве партию сторонников воссоединения гномов с людьми.
Феола растерянно взглянула на меня, на Дорлина.
— Воссоединения! — фыркнул второй гном. — Партию лизоблюдов он возглавляет, мечтающих превратить гномов в подобие людей.
— Веригор, — Дорлин со вздохом представил второго. — Предводитель сторонников изоляции. Присаживайтесь, ребята.
Я чисто машинально мыслью придвинул к нам два кресла — себе и Феоле. Луар, увидев это чудо, раскрыл в удивлении рот, а потом победно глянул на Веригора. Тот пренебрежительно фыркнул и поглубже уселся в кресло.
— Между прочим, господин любитель людей, вам не мешало бы знать, — довольно едко заметил он оппоненту, — что с дамами за руку здороваться не принято.
Луар растерянно глянул на Веригора. Потом на нас с Феолой. Таких подробностей он, похоже, не знал. Но, кажется, конфуз Луара ничуть не смущал Веригора. Наоборот, он даже доволен был, что выставил своего оппонента в невыгодном свете.
— Вообще-то, в некоторых случаях здороваются, — пришла на помощь Луару Феола, при этом так глянув на Веригора, что тот намек не понять не мог. Но не понял. Или сделал вид, что не понял.
— Насколько я знаю, так делают только близкие друзья. Я не знал, что вы настолько близки с Луаром. Тогда прошу прощения.
Феола буквально испепелила взглядом гнома. К счастью в переносном смысле. А могла бы и в прямом. Вмешался Дорлин, разрядив обстановку и напомнив, для чего, собственно, все здесь собрались. Заодно отчитал Веригора за неподобающее поведение.
— И вы еще говорите, что выступаете за сохранение традиций гномов! — закончил правитель. — А ведь госпожа Феола ровесница вашей дочери. Интересно, как вам понравятся такие шутки в отношении ее?
Последний аргумент явно произвел впечатление на Веригора. Я отчетливо ощутил его смущение. Феола немного смягчилась — все-таки раскаяние гнома действительно было искренним.
— Я извиняюсь за свои не всегда удачные шутки. Просто один знакомый гном очень часто выводит меня, — прогудел он в бороду, которая прекрасно скрывала его лицо. Правда, не чувства.
Дарлин опасливо покосился в нашу с Феолой сторону, но видя, что мы приняли извинения, вздохнул с облегчением.
— В общем, вам Луиза должна была в общих чертах обрисовать нашу проблему… — начал он.
— О том, что вы никак не сойдетесь во взглядах: выходить вам на поверхность или продолжать скрываться?
— Конечно, выходить! — вылез Луар. — Уже ясно, что в изоляции мы не сможем развиваться! Наша обособленность уже очень дорого стала нашему народу! Посмотрите, как далеко ушли те, кто остался на поверхности. Сможем ли мы их догнать? Сможем ли…
— Господин Луар, — поморщившись, прервал его Дорлин. — Вы ведь сейчас выступаете не перед своими сторонниками на митинге. Давайте воздерживаться от речей. Говорите по существу.
— А он только лозунгами говорить и умеет! — фыркнул Веригор.
— Я и говорю по существу! — разгорячился Луар и даже вскочил с места. — Мы не можем больше оставаться в изоляции под землей!
— В кои-то веки согласен с этим болтуном, — как бы мимоходом заметил Веригор.
Дорлин не выдержал и хлопнул ладонью по столу.
— Да прекратите вы собачиться! Мы попросили прийти сюда людей, а сами устраиваем разборки при них! Вам самим-то не стыдно?! А, между прочим, время у них ограничено!
— Тогда я скажу по существу, — медленно поднялся Веригор.
— А то наш болтун сейчас двухчасовую речь закатит, и уже больше никто сказать ничего не успеет. А по существу вот что: прятаться под землей мы больше не можем. Мы достигли предела своего развития. Для дальнейшего роста нам нужен простор. Но эта планета уже занята вами, людьми. Не поймите меня неправильно, я признаю ваши права на всю систему и признаю, что вы имеете право устанавливать в ней свои правила. И по праву владения и по праву сильного. А что делать тем, кто не желает подчиняться вашим правилам? Уходить в недоступные места? Как показала практика — это не самая лучшая идея. Однако, пока существует Барьер, другой нет. Зато сейчас появилась надежда.
— Вы хотите покинуть Солнечную и обосноваться на какой-нибудь планете? — озвучил я просьбу гнома, а то еще долго ходил бы вокруг да около.
— Верно. А раз вы занимаетесь прорывом Барьера, то вы можете нам помочь.
Мы с Феолой недоуменно переглянулись.
— Мне кажется, вы плохо представляете, что мы делаем, — осторожно начала Феола.
— Точнее совсем не понимаете, — прямо выдал я. — У нас не транспортный колониальный корабль, а небольшой разведчик. Даже если туда набить гномов, как помидоры в банку, то и тогда вряд ли их поместится больше десяти тысяч.