— Нет. Я этого не имел в виду. Просто не хочу об этом говорить, пока не получу подтверждения.
— Сглазить боится, — выдала меня сестренка.
Озли хмыкнул. Я сердито покосился на него:
— А вы зачем хотели меня видеть? Кажется, самое время объясниться.
— Я просто хотел объяснить все последствия выхода в космос. Все ведь помнят, как мы оказались внутри Барьера.
— Если кто-то однажды тонул — это не повод боятся воды и не учится плавать, — заявила Феола, опередив меня.
Озли покровительственно улыбнулся. Это он зря. Такого отношения к себе Феола не прощала никому. А как эмпатка считала его эмоции много полнее, чем я.
— Похвальное отношение, но в жизни всё немного сложнее. Вы готовы рискнуть судьбой всей Солнечной? Вы готовы поставить ее судьбу на кон ради вашего желания отправиться в Галактику?
— Простите, а какая судьба ожидает Солнечную, если мы не выйдем в Галактику?
— Мы развиваемся. Мы движемся вперед и нам удалось удержать цивилизацию от разрушения в тяжелые времена.
— Мы удержали, но дальше что? — не дал я сбить себя с толку.
— Ради вашего желания вы готовы подвергнуть жизни миллиардов людей опасности?
— А пусть люди и решают, — возразил я. — Я ведь не отказываюсь выставить идею на всеобщее обсуждение.
— Люди проголосуют на эмоциях! Очень мало кто знает ситуацию…
— Так объясните ее им. Убедите. А ваши слова меня вовсе не убеждают. Ваша позиция, что от добра добра не ищут меня не устраивает.
— Кто может знать, как нас встретят те, кто установил Барьер?! — Советник, похоже, уже начал сердиться. — Мы только спустя пять тысяч лет смогли приблизиться к разгадке его, а они умели создавать такое уже тогда!
— Вот и узнаем. На мой взгляд знание всегда лучше догадок.
Тут Озли не выдержал и разразился целой речью на тему, как мало и плохо мы представляем опасности Галактики и как безответственно мы подходим к судьбе Солнечной. Что решение такого важного вопроса нельзя отдавать на откуп эмоциям и предварительно все надо обдумать. Что обычные люди не знают сложности ситуации.
Мда, что ни говори, но оратором советник оказался великолепным. Он всех заряжал уверенностью в своей правоте. Очень удачно перемешивал слова с мыслеобразами грядущих катастроф, которые нас могут ожидать в случае необдуманных поступков.
— Возможно и так. — Я терпеливо дождался окончания речи, чувствуя все больше и больше отчаяния и понимая, что превзойти в ораторском искусстве советника мне никогда не удастся. Я даже сам засомневался в собственной правоте. А вот Координатор почему-то улыбался. И еще уж очень уверенным выглядел. — Но знаете, даже если все будут против — я все равно осуществлю мечту. Не из-за безответственности, как вы говорили. Вы, конечно, советник, заботитесь обо всей Солнечной. Я не Советник и никогда не задумывался о таких высоких материях. И пойду я из-за обещания, которое дал одной девочке. Я обещал ей подарить звезды. И я сделаю это.
— Вот-вот! — победно проговорил советник. — Из-за собственной гордости, я бы даже сказал гордыни, поставить под угрозу всех жителей Солнечной.
Ты считаешь такое поведение достойным?
— Одну минуту, — совершенно неожиданно вперед вышел дедушка Марии. — Господин советник, у меня тоже есть один вопрос. Вы так хорошо говорили про ответственность Альвандера и о всех жителях, о которых вы заботитесь. Но почему в таком случае вы забыли о собственной ответственности? Кто дал вам право решать за других людей, что им лучше и как им жить дальше? Почему вы присвоили себе такое право?
Упс! Не знаю, что сейчас произошло, но удар, похоже, оказался для советника силен. Тот сразу как-то потерял уверенность.
— Совет ведь руководит…
— Совет состоит из людей, а в обязанности советников не входит решение за людей их проблем. Вы всего лишь посредники между различными институтами Солнечной и людьми для того, чтобы люди могли получить вовремя и как можно более полную информацию для принятия необходимых решений.
— Это ситуация чрезвычайная, — так, похоже, это последняя ступень обороны.
— Да? И когда вы получали полномочия для решения возникшей проблемы? Координатор не ставил такой вопрос на повестку. Насколько я помню, такие полномочия вы можете получить либо от Координатора, либо от тех самых людей, которых вы сейчас пытаетесь отстранить от решения проблемы.
— Я поставлю этот вопрос на повестку!.. Я объясню…
— Что ж, попытайтесь. — Дедушка Марии равнодушно пожал плечами, как бы говоря, что отныне мнение советника для него мало что значит. — Но вы очень напрасно думаете, будто люди ничего не понимают. Не пытайтесь присвоить себе право, которое вам не принадлежит.
Советник хотел что-то возразить. Покраснел. Резко развернулся и направился к выходу. Дедушка Марии повернулся ко мне. Секунды две смотрел в глаза. — Положил руки мне на плечи.
— Дерзай, юноша. Советник не прав. Возможно самая страшная угроза для нас заключается как раз в том, что мы не знаем, что происходит снаружи. А сидеть в скорлупе вечно не получится. Маш, пойдем. Нам уже пора.
Машка прошла мимо меня. На мгновение замерла.
— Я ошиблась в тебе, — вынесла она вердикт.
Ха! Естественно.
Сразу после этого, поняв, что все закончилось, стали расходиться люди. Вскоре остались только мы с Феолой и Координатор. Неторопливо шагая к гиперпорталу, он мне объяснял: