Девушки тащили огромный барабан. Такой большой, каких Болан даже не видел. Юлин изумленно ахнула за спиной. Командовала транспортировкой тихая и незаметная (разумеется, относительно других членов группы) Ирави. Артема с Бенедиктом она к барабану не подпускала. Рычала на них и загораживала барабан своим телом, когда те пытались приблизиться. Командор шел сзади и нес барабанные палочки — по два метра каждая, с черными шарами на концах. Болан подбежал и тоже взялся за край барабана. Магма с Юлин хотели присоединиться, но на них зашикали и отогнали.
Барабан назывался Сын Грома. Его установили в большом гимнастическом зале. На то место, которое указала после долгих сомнений и хлопков в ладоши Ирави. Болан думал, что на этом подготовительные мероприятия закончатся, но они только начались. Ирави забегала вокруг барабана, похлопывая ладонью по туго натянутой коже и подкручивая барашки. Все благоговейно молчали. Болан, конечно, знал, что барабан — музыкальный инструмент. Но никогда не думал, что он тоже нуждается в настройке. Ирави взялась за палочки. Пристегнула их ремешками у локтей, зажала в кулаках и осторожно стукнула по барабану. Замерла, прислушиваясь. Выдала дробь, проверяя всю поверхность легкими ударами. И вдруг забила в полную силу, вскидывая над головой черные шары на концах палочек. Барабан оглушительно загудел под сложным ритмом ударов. Болана поразило выражение лица девушки. На нем был испуг и восхищение. А барабан гудел, и это была музыка. Оказывается, достаточно одной ноты. Болан был поражен. Всего лишь сила ударов и паузы между ними — этого достаточно. Ирави все с тем же испугом на лице неистово колотила по упругой коже, то далеко отводя руку для замаха, то замирая на долю секунды, то часто и быстро. Лицо покрылось бисеринками пота. Звуки метались по залу, перекликаясь с собственным эхом.
Когда затихли отзвуки последнего удара, целую минуту стояла тишина. Ирави отстегнула палочки, положила рядом с барабаном и робко оглянулась.
— Ура-а!!! — завопила Шина. Ирави подхватили на руки и принялись качать. Испуганное выражение наконец-то покинуло мордашку девушки, и на ней расцвела улыбка.
— … запах самки млекопитающего из другого мира, говорите?
— Да. Брачный запах самки гигантского зверька плюс идиотский рекламный плакат перед глазами — и я залетел.
Титран отредактировал свою историю для большего правдоподобия.
— Ни за что бы не подумал, что такое возможно. Можно взглянуть еще раз?
Титран протянул фотографию серого.
— В каждом новом мире свои опасности. Никто из нас тоже не ожидал такого эффекта. Иначе мы бы приняли меры. Противогазы, или дыхательные аппараты для холостых.
Иначе мы бы приняли меры. Противогазы, или дыхательные аппараты для холостых. На женатых запах практически не действует. Вызывает лишь легкое половое влечение.
Врач внимательно изучал фотографию.
— Глаза рядом, резцы маленькие, клыки большие. Интересно. Очень интересно. Это же хищник.
— Да, хищник, — подтвердил Титран. — Не очень крупный, но они охотятся стаями.
— Залететь на млекопитающего хищника…
— Неверно. Я залетел на портрет. Запах хищника явился лишь спусковым механизмом.
— Может, в вашей идее есть рациональное зерно. У нас лежит девушка. Мы вторую неделю держим ее на сильнейших дозах транквилизаторов или на снотворном. Трое подонков ошиблись в дозировке наркотиков и потеряли над собой контроль. Одели маски, затащили ее домой и успели дефлорировать. Полицейские опоздали совсем чуть-чуть. Импринтинг пошел, но лиц под масками она не видела. Полицейские, к счастью, были в шлемах. Ей вкололи снотворное. Если снять ее с транквилизаторов, психика не выдержит, и прямая дорога в психушку. Если не снимать — в дом для умственно отсталых.
— Мне все это известно. Именно поэтому я здесь.
— Возьмете на себя ответственность за ее судьбу?
— Я в таком же положении, как она, — произнес Титран. — Ведите.
— Минутку. У нее завершится импринтинг. Но с вашей стороны как?
— У нас в Департаменте отличные специалисты по феромонным кремам. Суррогат, конечно, но лучшего в этой ситуации придумать невозможно. Не беспокойтесь за меня.
Одел штаны и рубашку одного из подонков, спрятал лицо за маской.
— Сейчас она спит, — давал последние наставления врач. — Сделаете ей инъекцию. А когда очнется… Ну, сами поймете. И еще… Удачи вам. Обоим.
Титран вошел в палату. Совсем еще девочка. Изможденное лицо на подушке. Достал из-под одеяла руку, пшикнул пистолетом для инъекций, подождал минуту. Медленно открылись огромные черные глаза.
— Ну здравствуй, это я, — сказал он и стащил с лица маску.
В первый момент Болан подумал, что на базе появился новый дракон. Но это было всего лишь объемное изображение. Незнакомый дракон был полон энергии и движения. Он пытался в чем-то убедить Командора.
Сестренки ворвались как всегда, без стука. Оживленные, с мокрыми, разгоряченными лицами и капельками влаги на волосах.
— Как на улице здорово! Снег идет, мягенький, пушистенький! — сообщила одна.
— И вся эта мокрая пакость прямо в морду! — уточнила вторая.
Болан хотел погасить экран, но было поздно.