После непрерывной гонки со временем, вдруг образовалась пауза. Влиятельный Секретарь посоветовал не торопиться с возвращением. Болан отвез девушек в заповедник, договорился с руководством и устроил генеральную репетицию тяжелого старта. То есть, когда все живы, но на этом все хорошее и заканчивается. Ни еды, ни инструментов, ни оружия. Группа справилась. За три недели наладили быт, а последнюю откровенно бездельничали, ссылаясь на то, что сельским хозяйством заниматься нет смысла: за неделю только сорняки вырастают. У Болана же не было времени заняться их муштрой. Он убирал из компьютерной сети свои хакерские нововведения. Некоторые оставил, но снабдил самоликвидаторами, настроенными на дату после старта группы. Илина очень обрадовалась, когда узнала, что Болан убрал из сети художества. Поэтому он не сообщил ей, что поделился секретами с Бертом. Зачем огорчать?
Последние четыре дня Болан потратил на обсчет проекта светителей. Вред, наносимый экологии этим проектом, был огромен. Но что лучше? Умереть здоровеньким, или жить с насморком? Каждый килограмм полезного груза на высокой орбите выливался в восемьдесят килограммов стартовой массы ракеты. Семьдесят из них — топливо. Разрушался озоновый слой, десятки тонн ядовитых соединений выбрасывалось в атмосферу при каждом запуске ракеты. А на орбиту требовалось отправить сотни тысяч и миллионы тонн грузов. А как отнесется биосфера к нерегулярному освещению ночной стороны планеты светом, по яркости сравнимым с солнечным? А как повлияет это на погоду? На климат? И все же, он был уверен, что из всех возможных, светители выбрали самый правильный путь. Ведь если построить автономные базы на спутниках, то поток грузов с поверхности планеты уменьшится в сотни раз. «Металл и бетон» — говорил Влиятельный Секретарь, намекая, что технический прогресс разрушит биосферу. Но на спутниках нет биосферы. Пусть будет металл и бетон. Но под бетоном — воздух и жизнь!
Болан часами просиживал, уставившись в пространство, обдумывая и просчитывая варианты. Но потом вспоминал, что именно он дал повод недовольным прикрыть проект. Крепко зажмуривался и шептал ругательства.
Пришло время возвращаться. «Матерям» и Болану нужно было пройти операцию. Все боялись. И Болан больше всех. Элита привела хирурга, тот развесил по стенам плакаты, наводящие ужас, с разверстыми телами без головы, без рук, без ног, и, водя по ним указкой, объяснил девушкам, что всего-навсего вырежет, значить, вот такой малюсенький кусочек. Чтоб сперматозоидам Болана, значить, полегче было, значить, свое дело делать. А Болану, значить, в известных органах нужно кровообращение усилить, а эту мышцу вот так подвернуть. И тогда он сможет делать свое мужское дело столько, значить, сколько сочтет нужным. Не организьмь, а интеллект. Бояться Болану, значить, не нужно. Операция простая, проверенная, никто, значить, на нее не жаловался.
Девушки подхватили и развили тему.
Девушки подхватили и развили тему. Что бояться Хоро не нужно, так как они лично проконтролируют, как бы доктор не отрезал что-нибудь не то. А еще лучше поручить операцию им. Потому как, значить, этот орган им нужнее и роднее. Болан зарычал и отправил всех спать.
Проснулся в палате госпиталя. Рядом клевала носом Элита.
— Кхе-кхе, — сказал Болан. Элита встрепенулась и сообщила, что у него все хорошо, операция прошла успешно. У девушек тоже все хорошо. С ними дежурят Беруна и Магма. Но они еще не проснулись. Болан потребовал, чтоб его перевезли в палату к девушкам. Элита убрала ширму. В палате оказалось еще две кровати и множество мониторов, по экранам которых змеились зеленые кривые. На ближайшей кровати спала Петра, на дальней — Илина. Магма, склонившись над портативным компом, по компьютерной сети играла с кем-то в крестики-нолики. Болан успокоился.
После обеда прибежал взволнованный юнец, долго тряс руку Болану и бессвязно благодарил. Болан усадил его в кресло и допросил с пристрастием. В Департаменте произошли большие перемены. «Матерей» готовили по методике Болана. «Тетушкам» предоставляли выбор: прижигание или дефлорация плюс стерилизация. В любом случае — мультиимпринтинг. Капсулы отправлялись хотя и со старого старта, но по методике Болана. Под погрузку выделялось сорок грузовых капсул, в окно проходило в среднем тридцать пять — тридцать шесть.
А еще Болан узнал, что стал легендарной личностью. Призывники гордились им и носили самодельные значки с его профилем. Из рук в руки передавался файл с биографией Болана.
Болан попросил слить файл в его комп и пол дня читал. К созданию файла приложили руки многие. И Берт, и члены группы «Финиш», и Ротави, и бывший директор тренировочного комплекса. Но большую часть рукописи занимали факты, известные только двоим. Сами факты были изложены верно. Десятки снимков и иллюстраций… Прилагалось даже фото схемы на склеенных листах обоев. Но диалоги…
Болан укоризненно посмотрел на Илину, а потом зачитал вслух: «Что ты собираешься делать?» — «Ноги я собираюсь делать! Залягу на дно месяца на два и выясню, чем занимается этот паршивый Департамент. А уж потом подумаю, стоит туда идти, или лучше сразу повеситься. Ты со мной?» — «Дурак!»