Девушки выстроились живой лестницей, помогли ей спуститься. Сев на землю, она зарыдала. Болан наскоро описал Илине ситуацию. Беруна с Элитой уже загибали края стального листа, превращая его в носилки. Уложив на них Магму, зажгли фонари шлемов и тронулись в обратный путь. «Тетушки» шли впереди, выбирая дорогу, ломая ветки и молодые деревца. Четыре девушки несли носилки. Болан с пистолетом в руке замыкал шествие, тревожно оглядываясь по сторонам.
Магма пострадала намного серьезней, чем показалось Болану вначале.
Искусанные ноги — это мелочи. Даже несмотря на то, что Элите пришлось вскрыть скальпелем и промыть многочисленные прокусы. Хищники, как известно, не чистят зубов перед едой. Но Магма лишилась трех пальцев на правой руке. А из левой щеки просто был вырван кусок. Элита не была хирургом-косметологом. Да и что можно сделать, когда в щеке дыра в два пальца шириной. Она просто стянула края страшной раны, отчего все лицо девушки перекосилось.
Три дня Магму держали в сонном состоянии, во время коротких пробуждений поили чуть теплым бульоном, после чего опять давали снотворное. Круглые сутки рядом с девушкой кто-то дежурил. Чаще всего — сам Болан. Магма спала, а он с непонятной злостью сражался в крестики-нолики со своей программой. Часами. Яростно. Без перерыва.
На четвертые сутки Магма отказалась есть снотворное и попросилась в туалет. Элита разрешила. На обратном пути девушка остановилась перед зеркалом и долго рассматривала свою перебинтованную физиономию. Болан порадовался, что она в бинтах. Не видит, какова на самом деле.
— Что с рукой? — спросила с отстраненным любопытством.
— Два самых важных пальца уцелели.
— Ложку держать смогу, — хмуро подвела итог, и вдруг не выдержала, разрыдалась. — Я же их за друзей считала. Мы каждый день вместе по лесу ходили. Я им всем имена дала, разговаривала с ними. Почему они на меня бросились? Что я им сделала?
Утешать было бесполезно. Но Элита оказалась хорошим психологом-практиком.
— Соберись с духом, и расскажи, как все произошло.
— Я пошла в лес за ягодами… — с тяжелым вздохом начала Магма.
— Ягоды — это отговорка. К ним пошла. Посвистела, они как всегда прибежали.
За мной пошли. Я им рассказываю, как мы живем. Присела у куста ягоды обобрать, тут они на меня и кинулись. Все сразу. Как стряхнула их, как на дерево залезла, сама не помню.
— А радиосигналы? Что это было?
— Это когда поняла, что они из-под дерева не уйдут. Шлем они мне попортили. Микрофон откусили, когда в горло хотели вцепиться. А провод к наушникам оборвали. Я починить одной рукой не смогла. Концы зачистила. Те, которые к наушникам, в рот взяла. Когда кто-то со мной говорил, на языке пощипывало. А концами, которые к микрофону шли, я друг о друга чиркала. Не знаю, на что надеялась, но надо же было что-то делать. А потом вас увидела, кричать стала, чтобы предупредить.
Девушки сразу загомонили, рассказывая, как мудрый Хоро с ходу понял, что к чему, как приказал им одеться, вооружиться, как первым напал на стаю хищников, и чем это кончилось. Какими словами ругался (ну, Шина, погоди!), как дежурил у кровати, никого не подпуская.
— Хватит хвастаться, — прервал этот словесный поток Болан. — Меня в свое время тоже по радиосигналу нашли. Опыт это, жизненный опыт, а не гениальность. А теперь все кыш! Магма устала, ей покой нужен.
— Я не устала.
— Устала. Ложись.
— Хорошо, Хоро. Я сильно изуродована?
— До конкурса красоты не допустят. К счастью, тут их нет. А мне важнее, какая ты внутри.
— Ты не ответил.
— Бинты снимем, тогда скажу. Через месяц, когда отек спадет. А первый месяц вид у тебя будет жуткий. И физиономия перекошена. Так что готовься.
— Спасибо, Хоро. За правду.
На следующий день Магма вышла на линейку. Болан с жалостью смотрел на ее перебинтованную физиономию, руку на перевязи. Дальше пошло еще хуже. Девушка замкнулась в себе. Как только зажили раны, часами тренировалась в стрельбе из пистолета с левой руки. Заряды были дефицитом, поэтому тренировалась с незаряженным оружием. Под конец попросила у Болана десять боевых, влепила все десять в мишень с двадцати метров и опять стала пропадать в лесу. Возвращалась поздно. С полным лукошком грибов или ягод. Часто — со свежим мясом. Грибы сушили на зиму, мясо крупных зверьков коптили. Птицу и мелких съедали. Заряды Магма не тратила.
Птицу и мелких съедали. Заряды Магма не тратила. Беруна сказала, что все зверьки и птицы убиты ножом. Лишь один раз Магма вернулась с пустой обоймой. Принесла десяток серых шкурок. Сказала, что повстречала старых приятелей. Ирави разыскала в компе рецепты дубления шкур и все девушки до поздней ночи возились со шкурками. Потом всем коллективом кроили и шили охотничью куртку.
На деревьях пожелтели и начали опадать листья. Лес изменился до неузнаваемости. Беруна заявила, что, пока совсем не похолодало, надо ехать к океану. За солью. Простейшие консерванты — соль, сахар и холод. Сахара мало, холодильника нет, зато соли — целый океан. Болан согласился. Но не мог он оставить Магму в таком состоянии. Девушка жутко переживала из-за своего уродства. Пыталась забиться в темный угол, или выбрать место так, чтоб всем была видна лишь здоровая щека. Все попытки Болана перевести в шутку (шрамы украшают охотника, дай-ка я тебя в шрамик поцелую) не давали результата. Нужно было как-то поднять девушку в собственных глазах. Болан отложил поездку за солью и сказал, что хочет научиться у нее ремеслу охотника.