— Хочу спасти ваши жизни, — ответил я. Я сказал не то, что требовалось, и понял это, как только слова сорвались с моих уст.
— Мы хотим спасти нашу честь. Я кивнул.
— Честь — это жизнь высшего порядка.
— Если ты знаешь, как нам спасти свою честь, говори, мы выслушаем тебя. Но мы никогда не отдадим доверенный нам груз.
— Вы уже отдали его, — возразил я.
Ветер стих, а мастиф на мгновение отпрянул от окна, оскалив зубы и сверкнув глазами.
— Вас поместили в эту карету вовсе не для охраны золота от асциан, но для того, чтобы защищать его от тех подданных Содружества, что готовы стянуть это золото, если представится случай. Асциане разбиты, взгляни?ка сам. Мы — верноподданные Автарха. Те, от кого вы охраняете золото, скоро одолеют нас.
— Им придется сначала убить меня и моих товарищей, прежде чем они доберутся до золота.
Так, значит, там действительно золото! Вслух я сказал:
— Они так и сделают. Выходите и помогите нам, пока еще есть надежда на победу.
Он заколебался, а я уже не был так уверен, что ошибся, начав переговоры с фразы о спасении их жизней.
— Нет, — ответил он. — Мы не можем. То, что ты говоришь, может быть, и разумно, не знаю. Но наш закон основан не на разуме, он опирается на честь и послушание. Мы остаемся.
— Но ты знаешь, что мы вам не враги?
— Всякий, посягающий на то, что мы охраняем, есть наш враг.
— Мы тоже занимаемся охраной. Если бы эти проходимцы и дезертиры оказались в радиусе поражения вашего оружия, вы стали бы по ним стрелять?
— Да, конечно.
Я приблизился к группе вялых асциан и заявил, что хочу побеседовать с их командиром. Поднялся человек лишь немногим выше остальных. Смышленое выражение на его лице было того свойства, что встречается у хитрых умалишенных. Я сказал ему, что Гуазахт поручил мне вести переговоры, поскольку я и раньше нередко беседовал с асцианскими военнопленными и знаком с их обычаями. Эти слова, как я и рассчитывал, услышали трое раненых охранников, которые могли видеть, что Гуазахт занимает мое место в круговой обороне.
— Приветствую именем Группы Семнадцати! — произнес асцианин.
— Именем Группы Семнадцати, — откликнулся я. Асцианин явно удивился, но кивнул в ответ.
— Мы окружены неверными подданными нашего Автарха, которые, таким образом, являются врагами и Автарха, и Группы Семнадцати. Наш командир Гуазахт придумал план, который обеспечит всем нам жизнь и свободу.
— Слуги Группы Семнадцати не должны расходоваться бесцельно.
— Вот именно. Слушай же план. Мы запряжем наших боевых коней в стальную карету — столько, сколько потребуется, чтобы вытащить ее из грязи. Ты и твои люди тоже должны помочь. Как только карета будет освобождена, мы вернем вам оружие и поможем прорваться через этот кордон. Твои солдаты и наши — все вместе пойдем на север. Вы можете оставить себе карету и деньги, что находятся внутри, и доставить своему начальству, как вы и рассчитывали, когда захватили карету.
— Свет Правильного Мышления проникает сквозь любую тьму.
— Нет, мы не перешли на сторону Группы Семнадцати. И все, что мы предлагаем, отнюдь не безвозмездно. Во?первых, вам придется помочь нам вытащить карету из грязи; во?вторых — принять участие в прорыве из окружения; в?третьих — обеспечить нам свободный проход через расположение ваших войск, чтобы мы могли вернуться к своим.
Асцианский офицер взглянул на слабо мерцающую карету.
Асцианский офицер взглянул на слабо мерцающую карету.
— Ни одна неудача не бывает постоянной неудачей. Но неизбежный успех может потребовать новых планов и еще больших усилий.
— Значит, ты согласен с моим новым планом? — Я не замечал, что сильно потею, но сейчас почувствовал, что пот заливает мне глаза. Я отер лоб краем плаща, в точности, как это делал мастер Гурло.
Асцианский офицер кивнул.
— Изучение Правильного Мышления в конечном счете открывает путь к успеху.
— Да, — ответил я. — Так точно, я тоже изучал его. За нашими усилиями пусть найдутся дальнейшие усилия.
Когда я вернулся к карете, к окну подошел все тот же зверочеловек, но на этот раз он был настроен менее враждебно.
— Асциане согласились еще раз попытаться вытащить вашу карету, — сообщил я. — Но придется разгрузить ее.
— Это невозможно.
— Если мы этого не сделаем, золото исчезнет вместе с солнцем. Я не прошу вас отдавать его — только выгрузить и продолжать охранять. У вас будет в руках оружие, и если кто?то вооруженный приблизится к вам, можете убить его. Я безоружен и останусь рядом с вами. Вы и меня можете убить.
На переговоры потребовалось еще немало времени, но в конце концов мы пришли к соглашению. Я велел раненым, сторожившим асциан, положить конти и запрячь в карету восемь боевых коней, асциане тоже приготовились тянуть упряжь и толкать колеса. Затем дверца в стальном боку кареты распахнулась, и зверолюди стали выносить небольшие металлические ящики; двое работали, а тот, с кем я разговаривал, караулил. Они оказались выше, чем я ожидал, и были вооружены фузеями, а за поясами держали пистолеты. То были первые пистоли, которые я увидел с тех пор, как иеродулы пользовались подобным оружием, чтобы отбить атаки Балдандерса в садах Обители Абсолюта.