— Кто ты такой? — окликнул он меня.
— Северьян из Нессуса.
— Вот как? Значит, ты цивилизованный человек, но по твоему виду не скажешь, что ты питался исправно.
— Напротив, — сказал я. — Я ем больше, чем когда?либо. — Я не хотел, чтобы он посчитал меня ослабленным.
— А мог бы еще лучше. На твоем мече — не асцианская кровь. Ты кто, шиавони? Из нерегулярных?
— Да, моя жизнь довольно нерегулярна в последнее время, это верно.
— Но ты не приписан к какому?либо подразделению? — С поразительным проворством он соскочил с лошади, бросил поводья на землю и подошел ко мне. У незнакомца оказались кривоватые ноги, а лицо — будто вылепленное из глины и перед обжигом приплюснутое сверху и снизу, поэтому лоб и подбородок получились плоскими, но широкими, глаза как щелки, рот вытянут до ушей. Тем не менее он мне сразу понравился живостью характера и тем, что нисколько не скрывал своих замашек мошенника.
— Я не приписан ни к чему и ни к кому, кроме собственных воспоминании.
— А?а! — Он вздохнул и на мгновение закатил глаза. — Знаю, знаю. У нас у всех свои трудности. Что у тебя — нелады с женщиной или с законом?
Я никогда прежде не рассматривал свои проблемы с такой точки зрения, но, подумав секунду, вынужден был признать, что он в обоих случаях недалек от истины.
— Что ж, ты оказался в удачном месте и встретил нужного тебе человека. Как ты смотришь на то, чтобы сегодня вечером плотно и вкусно поужинать в большой компании новых Друзей, а завтра получить целую горсть орихальков? Звучит хорошо? Вот и славно!
Он вернулся к своей лошади, молниеносным, как у профессионального фехтовальщика, движением руки схватил уздечку, прежде чем животное успело отбежать в сторону. Завладев поводьями, он вскочил в седло с такой же легкостью, как прежде спрыгнул на землю.
— Забирайся ко мне за спину! — крикнул он. — Ехать недалеко, и лошадь без труда довезет нас обоих.
Я последовал его примеру, но сделал это с гораздо меньшей ловкостью, поскольку стремян у меня не было. Как только я уселся, лошадь вздыбилась, но всадник, очевидно, предвидел ее маневр и ударил животное медной головкой эфеса, да так сильно, что кобыла споткнулась и чуть не упала.
— Не волнуйся! — крикнул он. Короткая шея не позволяла ему повернуть голову, поэтому он говорил левым уголком рта, таким образом демонстрируя, что обращается именно ко мне. — Это прекрасная лошадь и великолепно ведет себя в бою. А сейчас она просто захотела, чтобы ты знал ей цену. Вроде инициации. Ты знаешь, что такое инициация?
Я ответил, что знаком с этим термином.
— Во всяком стоящем деле нужна инициация — сам увидишь. Я лично в этом уже убедился. Отважный парень обязательно пройдет инициацию, а потом посмеется над пережитым приключением.
Я лично в этом уже убедился. Отважный парень обязательно пройдет инициацию, а потом посмеется над пережитым приключением.
После этих загадочных слов он вонзил огромные шпоры в бока животного, будто хотел выпотрошить его на месте, и мы пустились вскачь по дороге, оставляя позади облако пыли.
С тех пор как я угнал коня Водалуса из Сальтуса, я по наивности полагал, что всех лошадей можно разделить на два вида: высокопородистые, быстроногие и хладнокровные, медлительные. Хорошие, думал я, бегут с грациозной легкостью кошки, преследующей дичь, а плохие тащатся так медленно, что едва ли заслуживают какого?нибудь сравнения. Один из наставников Теклы часто приговаривал, что всякая двуоценочная система ошибочна, и во время этой поездки я в который раз убедился в его правоте. Лошадь моего благодетеля принадлежала к третьей разновидности (сказочно вместительной, как я вскоре выяснил) — она легко перегоняла птиц в небе, но в то же время, казалось, скакала словно на железных ногах по каменистой дороге. Мужчины обладают бесконечным количеством преимуществ перед женщинами и потому справедливо возлагают на себя обязанность защищать слабый пол. Однако есть одно существенное превосходство, которым всякая женщина может похвастаться перед своим защитником: ни одной женщине не приходилось расплющивать детородные органы между собственной тазовой костью и жестким позвоночником кобылы, мчащейся галопом. Именно это произошло со мной двадцать или тридцать раз кряду, прежде чем мы остановились, и когда я наконец соскользнул с крупа лошади и отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от удара копытом, настроение у меня было — хуже не бывает.
Мы очутились на маленьком поле, затерянном среди холмов, относительно ровном, около сотни широких шагов в поперечнике. В центре стояла палатка, размером с коттедж, с выцветшим черно?зеленым флагом, развевающимся у входа. По всему полю паслось несколько десятков стреноженных лошадей, а возле них расположилось столько же ободранных мужчин и несколько неряшливых женщин. Люди чистили доспехи, спали и играли в азартные игры.
— Эй, поглядите?ка! — крикнул мой благодетель, слезая с коня и становясь рядом со мной. — Я привез вам новенького! — Мне же он объявил: — Северьян из Нессуса, ты находишься в расположении Восемнадцатого Базелия Нерегулярной Контарии, и каждый из нас становится неустрашимым воином, если имеется шанс заработать горсть монет.