— В смысле?
— Он тебя не любит. Терпит. Рад, что его враг готов лизать ему ноги и делать все, что он скажет. Горд, что утер нос вампиру…
Я даже не поняла, когда ударила. Но кота подняло и швырнуло назад. Чуть не размазало о ствол дерева. Послышался хруст, запах паленой шерсти и шипение.
Я растерянно встала, глядя на него и делая шаг вперед.
— Мурз?
Но кот уже кое-как встал, покачнулся… и снова рухнул на землю. В глазах — презрение и бешенство.
— Мурз… — тихо. Растерянно. Ну чего он? Почему так себя ведет?
Осторожно подхожу, опускаюсь на колени и провожу дрожащей рукой по голове. Голова отдернулась, а в руку впились так, что хотелось орать от боли.
Глотаю крик и рывками выплескиваю магию лечения в него. Бли-ин, как же больно.
Так. Нормально, нормально. Все хорошо. А трясет меня не от холода, и в глазах мутится — оттого, что внутри очень больно. Мурз же переживает за своего хозяина. Просто… все всегда так просто!
По щекам катятся слезы, а ощущение ошибки в груди становится все больше и больше. Мне почти невыносимо дышать. Да что ж такое? Я получила свою сказку! Любимый человек согласен быть моим! Именно согласен. Но фея сказала!..
— Ты ей так доверяешь?
Я говорила вслух? Острые зубы осторожно разомкнулись, и удалось вынуть руку из его пасти.
— Я…
— Какая ты все-таки дурочка… В твоем мире все такие?
Сижу тихо. Спорить не хочется — я просто знаю, что права, и все тут.
— Ты явилась сюда, убила человека, сделала из него чудовище — одно из тех, которых он ненавидит всей душой. А потом заставила «жить». И теперь ожидаешь, что тебя не только простят, но и полюбят внезапной, неожиданной и чистой любовью!
Угрюмо молчу, стиснув зубы.
— А еще веришь не мне, а фее, которая изначально использовала тебя, которая потеряла все из-за тебя и стала тем, что недостойно даже дышать без приказа хозяина. Жалкой рабыней человеческого ребенка из сточных канав в форме слабого животного, зависимого от его крови. И ты веришь ей! Веришь так, словно она прожила с тобой всю жизнь и не раз вытаскивала тебя из дерьма, а не пыталась макнуть в него по самые уши и убить напоследок!
Упрямо молчу.
— Марина. Мне… если бы не Вирх, я бы тут не лежал. Ведь убивал и за меньшее. А ты просто пришла, разбила сердце моего принца, после чего выбросила его, как ненужную тряпку, — голос его креп и набирал силу с каждым словом все больше и больше, — и думаешь, что все хорошо! Что все отлично! Твоя сказка сбылась! И плевать, что думают остальные! Ты использовала всех.
Поздравляю! Врага заставила быть рядом, друга заставила уйти, меня — охранять, а фею — защищать тебя, вопреки ненависти. И еще чего-то требуешь, чего-то хочешь. Удивляешься, почему не все счастливы и довольны столь замечательным концом!
Кот замер, отвернул голову и тихо повторил, прикрывая пылающие глаза:
— Я убивал и за меньшее… куда меньшее, Марина.
Меня трясет. Повторяю в двухтысячный раз, что все это неправда и ложь. Повторяю, повторяю, повторяю… И все равно слова буквально нанизывают душу на копья и оставляют извиваться в агонии. Как больно и пусто внутри.
— Что сказала Вирху сестра? — Это мой голос? Скорее, карканье. Прекратить бы плакать. Надоело. — На самом деле.
Вспоминаю его улыбку. Поцелуй в лоб, ожегший кожу, и слова… Как я не заметила боль? Как? Да обыкновенно. Слишком счастлива была. Радовалась так, что автоматически всем присвоила знак плюс, и плевать мне было на настоящие чувства.
— А есть разница?
Он встал, но я рывком удержала за шкирку. Зверь зарычал: низко, протяжно… страшно. Мне плевать. Пусть хоть голову откусит.
— Что сказала…
— Она сказала… — Замираю. Смотрю прямо в янтарь его глаз. — Что ты придешь сама. Позже. А пока я пригляжу за тобой. Только вот теперь тебе придется доказывать МНЕ право приблизиться к Вирху. Потому что я скорее сдохну, чем подпущу тебя к нему.
Киваю, встаю. Мне надо… где-то прилечь.
— Марина? — Ко мне приближается Хорт, удивленно хмурясь.
Угу. Вспомнил. Что я тоже должна идти где-то рядом.
Я… мне надо побыть наедине, подумать. Я никого не могу видеть. Перед глазами все расплывается, рука болит так, что ломит кости, и хочется скулить и плакать.
— Ты любишь меня? — с вызовом. Не отрывая взгляд от его черных, чуть расширенных зрачков. — Любишь?!
Мне нужна правда. Любой ценой только правда.
— Нет.
Опять. Я… у меня больше нет слов. Не получается даже что-то сказать — горло перехватило.
Магия плотным коконом окутала фигурку бледной девушки с искаженным лицом и… растворилась вместе с ней. Мурз и охотник остались стоять на поляне, глядя на выжженный след там, где она только что стояла.
— Что ты ей сказал? — Охотник говорил глухо, лицо его ничего не выражало.
— Тебе лучше исчезнуть. ОНА зла. Очень зла за брата. Тебе не стоило лезть.
Он усмехнулся и прикрыл глаза, глубоко вздыхая.
— И что вы все нашли в этой истеричке? Я бы давно ее прибил.
— Если бы не я.
— Если бы не ты, — покорно. И все с той же усмешкой.
— Не твоего ума дело, охотник. Тебе снова подарили жизнь — радуйся. — Презрение, сила, спокойствие. — И это последнее предупреждение. Еще раз увижу рядом с Мариной — тебе не жить. Запомни это и уходи.