В сегодняшней России, твоей России такой армии нет. Хотя в прошлом была.
Почему нет? Невозможно было её сохранить? Или — не нужно?
Не нужно. Власти — не нужно.
Власть должна чувствовать себя сильнее своей армии. Иначе власть перестаёт править. Её заменяют генералы или полковники.
Сегодняшнюю власть (понимал Третий) сильной не назовёшь. И армия, соответственно, ещё слабее. Так власть сохраняет себя.
Но — теряет возможность управлять на местах.
То же самое и со службами безопасности: они или опасны, или слабы. Власть предпочитает слабых, зато преданных.
А губернии — тем более.
Сохранить единство силой становится всё труднее. Если говорить о единстве не декоративном, а подлинном.
Как бы ни убеждали тебя в том, что всё в полном порядке, всё гарантировано, ты — политик и знаешь: верить нельзя никому — ни врагам (что понятно), ни тем, кто называет себя друзьями (а понимание этого приходит не сразу).
И ясно: единственное, что ты ещё можешь сделать, — это обеспечить себе наилучшие пути отхода на заранее выбранные позиции, где можно держаться неопределённо долго. И сам сможешь, и потомство.
Такая позиция может быть основана только на одном: на деньгах. На очень больших деньгах. Опираясь на них, ты, меняя позицию, не только не уйдёшь из власти — наоборот, подойдёшь к ней, подлинной, вплотную.
Сейчас уже многое для этого сделано. Но ещё не всё. Процесс нуждается в завершении — но для этого надо переместиться на другую позицию.
Это было ясно и четыре года назад. И уже тогда созрело: может быть, лучше — отказаться? Но уйти просто не дали.
Кто — это всем понятно. Те, кто был вокруг. Рядом.
Наверное, с любым из них можно было справиться в одиночку. Но со всеми вкупе — нельзя.
Опыт показывает: можно самых опасных или неудобных прижать, заставить уехать и гавкать издалека, а не уезжают — упрятать далеко и надолго. Одного, другого, третьего…
Но на их месте тут же возникают другие. Политика, как и сама природа, не терпит пустоты. То, что называют политической элитой, избранным кругом и тому подобное — это гидра. Сколько ни отрубай голов — тут же вырастают новые.
Так было тогда. Но сейчас кольцо окружающих…
(Тут невольно вспомнился Лермонтов: «Вы, жадною толпой стоящие у трона…» Точная характеристика. Совершенно не устаревшая.)
…кольцо окружающих перестало быть единым. Дало трещины. И выскользнуть без потерь стало не легче, а труднее.
По сути, сейчас — просто невозможно. Не та обстановка. Даже если не думать об истории, а всего лишь о хорошо подготовленной позиции для отхода. Потому что если уйти после первого срока, это будет воспринято как крайняя слабость, неумение одерживать верх. А слабых бьют. Хотя бы просто за то, что — слаб. Выборы надо выиграть.
Гарантию твоего спокойного будущего — хоть здесь, хоть где — предоставляет Ладков. Преданный, как говорится, без лести. Потому и назван, рекомендован в альтернативные кандидаты.
Преданный, как говорится, без лести. Потому и назван, рекомендован в альтернативные кандидаты. Поскольку это фигура серьёзная, солидная, и с ним выборы не будут выглядеть цирком, но создадут впечатление серьёзной конкурентной борьбы. А в нужный миг он снимется и призовёт свой электорат отдать голоса тебе. Просто и красиво.
Однако половина ближних людей теперь поддерживает не Ладкова, а Лаптева. Семёна Никитича. Московского — назвать по-старому — генерал-губернатора с недавних пор. Поддерживает — потому что он такой же свой, как и Ладков. Из одного гнезда. Но есть существенная разница. И её понимаешь, когда думаешь о прошлом. Своём собственном. Невольно возникают интересные и не всегда приятные мысли. Например: а, собственно, почему Второй тогда выбрал тебя, а не Ивана, Петра, Сидора? Именно тебя?
Первой возникает самая сладкая мысль: да потому, что именно ты оказался самым способным, умным, решительным. Был сочтён лучшим среди равных. Сумел представиться таким. Организовать собственную раскрутку.
С такими мыслями приятно глядеться в зеркало. Воодушевляет.
Но через краткий миг приходят и другие соображения. Иного толка.
Подумай: тот, кто покидает такой пост — насколько заинтересован он в том, чтобы преемник оказался умнее, решительнее, удачливее, чем он сам? Ведь преемник — это тот фон, на котором будут рассматривать предшественника, давать ему оценки, формулировать приговор истории. Пусть не окончательный, но тем не менее важный.
Ответ: в этом уходящий заинтересован меньше всего. Наоборот: ему выгодно, чтобы новый правитель оказался во всех отношениях слабее, неудачливее, проигрышнее. Чтобы мир вынужден был бы вспоминать о предыдущем: «Вот то был правитель, вот то были времена! А этот, нынешний — слабак, тьфу! И куда только глядели?».
Вывод: то, что назначили именно тебя, говорит о том, что сочтён ты был не самым умным, а наоборот: самым туповатым, самым управляемым, самым контрастным по сравнению с предшественником.
Но тебе это было ясно заранее. И, вероятно, тебе удалось лучше, чем другим, сыграть роль и туповатого, и управляемого. И таким способом обойти их.
Ведь на самом деле ты не такой? Ты умён? Находчив? Решителен? Проницателен?