Разве может подняться рука на такое несчастное создание? Кот почувствовал мою нерешительность, скосил изумрудные глаза в мою сторону и громко замурлыкал. Нет. Теперь точно не смогу ничего с ним сделать. Уничтожать мурчащее животное — это уже слишком. Ладно. Пусть живет. Имя дам ему позже. Сейчас предстоят дела поважнее. Какие?
Например, объяснить Овцынову, как случилось, что я разрушила избушку, протянувшую без моего присутствия более ста лет и, возможно, пережившую бы и второе пришествие, если бы не мое появление. Что-то подсказывало мне, что Овцынов не очень обрадуется подобному известию.
Предчувствия меня не обманули. Редкий случай, но факт. Овцынов сначала остолбенел, как памятник труженику села, а потом принялся орать так, что я начала предполагать наличие в его роду баньши. Стены сельсовета тряслись от его вопля. Или стенания? Не знаю, как правильнее назвать этот звук. Возможно, именно так орут в джунглях знаменитые обезьяны-ревуны.
Вопль, призванный устрашать соперников, произвел на меня поистине глубокое впечатление.
— Успокойтесь, уважаемый Сергей Алексеевич! — миролюбиво промурлыкала я. — Ну что, собственно, такого страшного произошло? Честно говоря, хибара была никакая…
Мои попытки успокоить председателя провалились с треском.
— Никакая?! — взревел он, брызжа слюной в мою сторону.
На всякий случай я отошла подальше. Сегодня я уже умывалась.
— Да эта замечательная изба повидала на своем веку не менее дюжины ведьм! Она, если хотите, гордость нашего села, памятник русского зодчества, так сказать!
— Ну если это был памятник, зачем вы в него живых людей селите, да еще не отреставрировав как следует? — справедливо заметила я.
— А где прикажете вас селить?
— Не знаю. Но на этот случай у вас должно быть предусмотрено жилье поновее. Если запросили себе ведьму, будьте любезны обеспечить ее подобающим жильем, — отрезала я.
— В нашем селе ведьму селят за околицей.
— Это кто ж такое придумал? — возмутилась я.
— Умные люди, вот кто! — хлопнул ладонью по столу Овцынов. — И правы были наши пращуры! Вы, госпожа ведьма, за один только день нашему селу урона нанесли больше, чем все семь войн магов, вместе взятые.
Ну не такой уж урон… Подумаешь — стул, калитка, фонарный столб и столетняя изба. Нашел повод для огорчения.
— Значит, жильем вы меня обеспечивать не собираетесь? — на всякий случай уточнила я.
Поневоле задумаешься: а так ли мне не удаются проклятия? Может, испробовать парочку прямо сейчас? Если перестараюсь, ничего страшного, лишь бы по мне не шибануло.
— Именно так. Я вообще считаю, что штатная ведьма нам ни к чему. Урожаи у нас, слава богу, хорошие, нечисть в лесах не водится. Жили сто лет без вас, и далее не хуже будет.
Я открыла рот от изумления. Ничего себе! Он что, дает мне отставку? Обидно, черт побери. Хотя… Если он сгоряча прямо сейчас подмахнет мое направление и официально откажется от моих услуг, то есть все шансы первым же поездом укатить обратно в Москву. Понадобилось все мое самообладание, чтобы не дать ни единому лучику радости просиять на моем перекошенном злобой лице. Вдруг передумает?
— Если я правильно вас, любезный, поняла, вы отказываетесь от моих услуг? — чуть мягче уточнила я.
— Да!!! — проревел Овцынов.
— Тогда подпишите мое направление, и мы разойдемся, как в море корабли, — вкрадчиво намекнула я, сдерживая радостное ликование в голосе.
В Москву… — мечтательно думала я, глядя, как председатель подписывает мое направление. Никаких избушек! Ванна, теплая чистая постель, белоснежные простыни… Я сцапала бумагу одновременно с последним росчерком шариковой ручки. От избытка положительных эмоций бросилась опешившему Овцынову на шею, смачно расцеловала в обе щеки, вызвав у мужчины румянец, и закружилась по комнате в вальсе.
— Что это вы так радуетесь? — прокашлявшись, поинтересовался все еще пурпурный председатель. — Поезд на Москву будет только завтра. Так что ночевать все равно придется в лесу.
— В лесу? — опешила я.
В мозгу возникла неутешительная картина ночевки на сырой земле: лежу, свернувшись калачиком, в обнимку с сумкой, к тому же на голодный желудок.
Вокруг рыщут голодные звери и огромных размеров комары пикируют как истребители.
— Не волнуйтесь — палатку, спальный мешок и сухой паек мы вам выдадим, — успокоил меня председатель.
— Мне нужно еще молоко, — все еще пребывая в шоке, выдохнула я, — для него…
С этими словами я извлекла за шкирку из сумки дремавшего кота. Кот обозрел председателя зелеными глазами и, издав боевой клич «мя-а-у-у!!!», хватил его когтистой лапой по лицу.
4
Утро встретило меня недобро. Едва проснувшись, я обнаружила возле собственной беззащитной щеки огромную серую крысу. Правда, грызун был мертв, но мне от этого не легче. Одно дело, когда крысы нужны для приготовления зелья, другое — обнаружить их в собственной постели, пусть и импровизированной. Я издала вопль Тарзана, упавшего с дерева, хотя мой крик наверняка был гораздо сильнее, и выскочила из палатки как ошпаренная.
— Кот! Где этот кот! Дайте его мне, и ему конец! — вопила я, рыская по округе разъяренным взглядом.
Интуиция говорила, что виновник происшествия именно черный кот, найденный мной вчера в печке.