Потому и понятно, что неприметный мужичок лицом стал белее снега, да и сам весь покрылся холодной липкой дрожью. И не заметил он в померкшем перед глазами зимнем свете, как откуда-то из тени бесшумно соткалась ещё одна, но живая. Равно как не понял, отчего в спине закололо остро, морозно — а по телу мгновенно разлилась мутная и парализующая слабость…
Архимаг долго молчал, глядя в синеватые вечерние тени. Морщился и вздыхал — но молчал. Проделывать таковые шутки пред ликом его величества не рекомендовалось категорически, но в данном случае и старик этот не абы кто. Начинал служить ещё деду, продолжил при отце, а теперь хранил покой и сон своего третьего короля.
Начинал служить ещё деду, продолжил при отце, а теперь хранил покой и сон своего третьего короля. Не очень-то пока удачно, правда — но и с той стороны тоже не шушера какая-нибудь подзаборная. Вражины лютые, умные…
— Утром мы с начальником тайной палаты ещё раз обсудили сложившуюся ситуацию — единственно он знает все подробности и все нити — и признаюсь, окончательно пали духом, ваше величество, — старый чародей ронял слова сухо, смущённо. — Это дело невозможно раскрыть… обычными способами.
И всё же, заминка в последних словах не осталась незамеченной молодым королём. Он впился взглядом в чуть морщинистое лицо старого волшебника, едва выдыхая клубочки пара в усилившийся к вечеру мороз.
— Говори всё, и без опаски, — даже не приказал, а чуть ли попросил он.
Волшебник с еле заметной грустью покивал, подбирая слова. И зашёл что-то уж очень издалека.
— Ваше величество, ну вот представьте себе ровно стоящий столб. В какую пору от него меньше всего тени?
К слову признать, король отсутствием соображения или здравого смысла ничуть не страдал.
— В полдень или около того от него вообще нет тени, — нетерпеливо выдохнул он.
Архимаг снова легонько кивнул, и в голосе его скользнула горечь.
— Так вот… глава тайной службы-то и обратил моё внимание на странное обстоятельство — все факты и улики вроде бы есть, а вот сделать или понять ничего невозможно. Как вы верно изволили заметить, ваше величество, таинственные некты не отбрасывают тени…
Далее волшебник напомнил, что нынешний верховный сыскарь не из раядовых топтунов, но и не обросший жирком в кресле чинуша. В общем, самое оно, золотая середина. Нюх и опыт как у хорошего гончака с королевской псарни. Предположил он, что дело тут откровенно нечисто — враги короны не просто высокопоставленные, а на самом что ни на есть верху, где единственно только и известно всё и вся.
— Даже сгоряча заикнулся, что может и сам король какую интригу вертеть, но я пресёк таковую ересь на корню, — Архимаг смотрел строго и печально.
Король при этих словах впал в странную задумчивость. Не раз и не два он словно порывался что-то сказать, но каждый раз какая-то лёгкая бледность накрывала лицо и запечатывала уста молчанием.
— Продолжай, — с видимым усилием наконец выдавил его величество.
Из последующих слов Архимага выяснилось, что вдвоём они отправились сначала в башню астрологов, да не раскрывая подробностей побеседовали с тамошними звездочётами. Не из маститых академиков в пышных мантиях, конечно — а с неприметными помощниками, которые как раз все эти тёмные дела как бы не лучше знают, и которые тайной службой проверены на сто кругов…
— Положение звёзд и планет для вашего рода весьма неоднозначно, ваше величество. Но в одном мнение оказалось настораживающим — малый, промежуточный парад планет как раз пришёлся на недавнее время. И заслонил собою большую часть событий.
Поскольку ещё и это оказалось не всё, король терпеливо слушал раскрываемые ему тайны.
— Затем сходили мы побеседовать с одним профессором из Морской Академии. Старикашка забавный… но зубр в науке ещё тот, на его теоремах и формулах половина навигацкой науки и счисления держится. Он-то объяснил и показал нам на пальцах кое-что, имеющее отношение к нашим делам.
Архимаг хмуро усмехнулся одними поджатыми губами, и даже легонько хмыкнул в подобии восхищения.
— Для примера представьте, ваше величество, котелок — а вокруг него кольцом этак с десяток или более человек.
Вы на миг отвернулись, звяк! — и после оказалось, что кто-то бросил в котелок монету. Но вот кто, вычислить невозможно…
Какое-то недоверчивое и чуть детское недоверие пополам с восхищением так и вырисовывалось на лике его величества, когда Архимаг пояснил, что бывают такие ситуации — результат есть, а вот как и из чего он получился, выяснить невозможно. Невозможно в принципе! Как-то там подобные феномены по науке называются, но то не суть важно. А важно то, что зная подобные методики и соблюдая их под прикрытием Парада планет, возможно провернуть дело и остаться невидимым.
— Когда наш сыскарь узнал, что обладающий такими знаниями некто может спланировать и осуществить преступление, которое невозможно раскрыть даже чисто теоретически, его едва не хватил удар… — закончил Архимаг и склонил голову, словно признавая своё поражение.
Не скоро потрясённый король отважился раскрыть уста.
— Значит, тот моряк был прав — этот некто на самом верху, и в точности из ближнего к нашему величеству круга?