— А дьявол их знает! — Мортимер поскреб в затылке. — Не хотят с корыта уходить, прах и пепел! Ну, не желают по-доброму, так мы их сейчас нашинкуем и спустим за борт по частям.
Жаль, палубу уже отмыли. Но если сперва отрезать им по уху, а потом…
Чернобородый все же вырвался от Хенка, упал на колени перед Серовым и стукнулся лбом о доски:
— Помилуй, господин! Мы не кастильцы, мы прятались на этом судне, хотели добраться до Канар! Я Мартин Деласкес с Мальты, бывший солдат Мальтийского Ордена, а ныне купец, и меня схватили в Малаге, где я закупал товар. А это, — он ткнул пальцем в крючконосого, — это мой компаньон Алехандро Сьерра или, если угодно, крещеный мавр Абдалла. Нас взяли по подозрению в ереси, но мы — Господом клянусь! — честные христиане! — Он вытащил крестик из-под рубахи и поцеловал его. — Милости, дон капитан, милости! Мы не хотим возвращаться к испанцам! Нас сожгут! Возьми нас на свой корабль, господин!
— Сидели в трюме за бочками, — шепнул Уот Стур на хо Серову. — Купцы из них как из меня королевский шериф. Может, магометанские лазутчики, а может, контрабандисты. Но парни, видно, тертые, бывалые.
Кивнув, Серов наклонился над чернобородым:
— Если я вас возьму, какой мне будет прок?
— Я знаю испанское и итальянское побережье как свою ладонь. Все острова и бухты, рифы и мели, течения и ветры… А мой компаньон проведет вас вдоль магрибских берегов с закрытыми глазами.
— Мы идем не в Средиземное море, а в Северное, — сказал Серов. — Думай быстро, приятель! Чем еще ты можешь быть полезен?
— Я знаю французский, английский, испанский, итальянский, арабский и турецкий, — с отчаянной надеждой промолвил Деласкес. — Я говорю, пишу и читаю на этих языках. И мы, Абдалла и я, умеем драться! Возьми нас, господин, — и ты не пожалеешь! Чего мы стоим, увидишь в первом же бою!
— Раньше увидим, прямо сейчас, — буркнул Стур, окидывая «Сан-Фелипе» хозяйским взглядом. — Эта и панская лохань нуждается в ремонте. На нашем судне тоже есть поломки — бом-утлегарь надо поставить и новый бизань-гик, а еще взять провиант и воду… Ты хвастал, что знаешь побережье. И это тоже? — Стур повернул голову на восток, к африканскому берегу. — Что там за страна и кто в ней правит? Есть ли в ней порты и верфи? Есть ли мастера? Такие, которые знают, с какой стороны держаться за топор?
— Это Магриб, господин, страна заката, — ответил Деласкес. — Магриб — богатая земля, и все в ней есть: и мастера, и верфи, и порты, а два ближайших — Эс-Сувейра и Сафи. Но идти туда опасно, ибо Магриб — страна сынов Аллаха, самых могучих и жестоких на этих берегах. Там правит великий султан Мулай Исмаил [13] , и христиане, попав туда, должны отринуть прежнюю веру и поклониться Аллаху. Иначе их ждет рабство, а непокорных — ямы со змеями и ядовитыми пауками.
Шейла содрогнулась. Последняя шлюпка испанцев отчалила. Серов, обняв жену за плечи, сказал:
— Ладно, я беру вас обоих — тебя, Деласкес, и тебя, Абдалла. Можете перебираться на «Ворон». Что до ремонта, — он повернулся к Стуру, — с этим придется обождать до Плимута или Бристоля.
— Если лоханка туда доплывет, — заметил Стур, топая ногой о палубу. — И если мы не помрем от поноса из-за вонючей жижи в бочках. Хорошо хоть вино нашлось, будем пить вместо воды.
— Жуткая кислятина, — сообщил подошедший Тегг. — Но это, думаю, к лучшему — черви, что завелись в солонине, не выдержат и передохнут.
— На галеоне есть вода и продовольствие. — Шейла с задумчивым видом пригладила русые локоны. — Там, в трюме… Что-то подмокло, что-то сгнило, а что-то еще годится… Пожалуй, я здесь задержусь и проверю.
Серову это не очень понравилось, но спорить с Шейлой он не стал. Конечно, она была его супругой, что вынуждало ее к покорности, но также являлась офицером «Ворона» и службу несла круто и ревностно, без всяких поблажек.
Кроме этих двух сторон медали имелась и третья — как-никак «Ворон» по завещанию Джозефа Брукса принадлежал его племяннице мисс Шейле Брукс. Возможно, другой человек запутался бы в этих трех личинах Шейлы, но только не Серов, пришелец из века женской эмансипации. Прежняя жизнь дарила драгоценный опыт, подсказывала в сомнительный момент: меньше споров, крепче корабль семейного счастья.
Он снял с запястья часы, свой золотой швейцарский «Орион», и протянул его Шейле. Часы показывали 8:27, местное время, которое Серов засек вчера по высоте полуденного солнца.
— Вот, возьми… Надеюсь, суток тебе хватит на ревизию? Завтра утром, в половине девятого, ты должна возвратиться на «Ворон». Мы подойдем, чтобы взять провиант. Договорились?
Его супруга кивнула, спрятала часы и обвела рассеянным взглядом группу пиратов. Потом ткнула пальчиком в Хенка и Мортимера:
— Этих мне оставь. Хенк будет бочки и ящики ворочать, а у Морти острый глаз. Поможет мне искать.
— Со всем удовольствием, — сказал Мортимер и вытянул ногу, любуясь своим новым сапогом. — Мне что трюм обшарить, что чужой карман или, положим, кошелек — все едино. Талант у меня, значит. Батюшка мой говорил, что с таким талантом дорога прямо на виселицу, но я еще…
Шейла толкнула его в спину крепким кулачком.