— Михайла, ты где это слышал такое? — озвучил общее недоумение Никифор.
«М-да, и на библиотеку отца Михаила не сошлешься».
— Да так, дядя Никифор… Само как-то придумалось. А что, плохо?
— Эй, парень… э-э… Михайла Фролыч! А еще чего-нибудь такое знаешь?
— Ну я не знаю… Можно попробовать… А зачем?
— Так ить! Да никто ж этого не знает! Да мы с этакой музыкой…
Своята прикусил язык, но было поздно. Никифор тонкости момента не уловил, но Мишка просек ситуацию мгновенно.
— Дядя Никифор! Новая музыка денег стоит. Вы на чем сторговались? Если он мою музыку перенимать собирается, так еше долю срезай!
— Ха! А как же! — Никифор хишно ощерился.
Никифор тонкости момента не уловил, но Мишка просек ситуацию мгновенно.
— Дядя Никифор! Новая музыка денег стоит. Вы на чем сторговались? Если он мою музыку перенимать собирается, так еше долю срезай!
— Ха! А как же! — Никифор хишно ощерился. — Не, Своята, я тебе с самого начала правильную долю назвал — двадцатую. Деньги получишь, да еше и новую музыку узнаешь. И не торгуйся, даже и слышать ничего не хочу!
Никифор и слыхом не слыхивал о таком звере, как авторское право, но наживу чуял нутром и своего не упускал. Торг пошел по новому кругу.
— Хозяин… — Флейтист говорил шепотом, видимо, для того, чтобы не услышал Своята. — Напой еще что-нибудь, твоему дядьке торговаться легче будет.
— А тебе-то какой интерес?
— Да ну его, сквалыгу, нам все равно ничего не достанется, только кормежка, а музыку не отнимешь, она всегда с нами. Ну напой, Михайла Фролыч!
— Погоди, подумать надо…
«Почему «Катюша» так сразу прижилась? Вернее, не так. Почему я с «Катюши» начал? Даже не задумался, само как-то выскочило. Значит, подсознательно был готов. К чему? К тому, что поймут и примут? Я ведь уже вжился в ЗДЕШНЮЮ жизнь, должен такие вещи чувствовать. Может, и чувствую, но не понимаю, а надо понять, иначе промахнусь. Чем «Катюша» отличается от остальных песен, вообще от всей музыки? Блин, консерватории не кончал, на гитаре только «блатные» аккорды знаю…
Тогда заходим с другой стороны: музыка — один из видов воздействия на человека, значит, разновидность управления, причем напрямую — без посредничества словесного или визуального ряда. Чем воздействие «Катюши» отличается… Ага! Есть две русские песни, которые знают во всем мире: «Катюша» и «Подмосковные вечера». Видимо, они универсальны, в том смысле, что «ложатся» на любой менталитет.
Так что же, «Подмосковные вечера» с ними разучивать? Нет, тут должно быть что-то еще. Когда была написана «Катюша»? Еще до Отечественной войны — в тридцатые годы. И сначала это была вовсе не солдатская строевая песня — ее исполняли с эстрады. Что тогда была за публика? Индустриализация, бурный рост городского населения… Вчерашние крестьяне, мягко говоря, не обремененные знанием мировой музыкальной культуры. То же, что и ЗДЕСЬ. Уже тепло!
Есть методика! Делаем обобщенный портрет слушателя и ищем аналогии между двадцатым и двадцать первым веками! Патриархальное воспитание, крестьянский образ жизни плюс военная тематика представления… Песни Гражданской войны! А ну-ка!»
— Так, попробуем! Сначала ты. — Мишка ткнул пальцем в сторону дядьки с трубой. — Раз, два, три, четыре! — Вместе с отсчетом Мишка взмахами руки задал «басу» темп.
Бу-бу-бу — загудела труба.
— Теперь ты. — Мишка обернулся к «ксилофонисту». — Делаешь так, как будто копыта стучат на галопе: тра, тра, тра. — Теперь — ты! Ля, ля-ля-ля…
Белая армия, Черный барон
Снова готовят нам царский трон.
Но от тайги до британских морей
Красная Армия всех сильней!
— А теперь так: тра-ля, ля-ля, ля-ля…
Так пусть же Красная
Сжимает властно
Свой штык мозолистой рукой,
И все должны мы
Неудержимо
Идти в последний смертный бой!
— А вот ты.
— Мишка обратился к одному из парней, играющих на рожках. — Попробуй сделать так: па-па, па-па, па-пам! — Мишка попытался изобразить звук горна. — И представьте себе, когда играете: скачут по дороге ратники — копыта стучат, оружие звенит, шлемы на солнце блестят. Ну, сначала: раз, два, три…
Музыкантам мелодия явно нравилась, играли, что называется, с душой, Мишка чуть не запел вслух. В том углу, где яростно торговались Своята с Никифором, опять наступила тишина. Когда затихли последние аккорды, первым опомнился Никифор:
— Ха! Да за такую музыку ты вообще бесплатно играть должен и благодарить еще!
— Убивец! С голоду же передохнем! Десятая!
— Пятнадцатая и музыка!
— Хозяин! — подал голос приказчик Семен. — Плотники пришли, помост сколачивать.
— Ну вот, Своята, сам виноват! Видишь, уже и плотники пришли.
При чем здесь были плотники, Мишка не понял, но у торговли своя логика.
— Ладно, Никифор Палыч, двенадцатая часть и музыка. По рукам?
— Грабитель, людоед! Да что с тобой поделаешь? По рукам!
— Михайла… — Своята зыркнул глазами на Немого. — Михайла Фролыч…
— Просто Михайла, не чинись, — изобразил демократичность Мишка.
— Михайла, пойдем на улицу, тут сейчас стучать начнут, еще чего-нибудь новенькое напоешь?
— Вы это-то разучите.
— Разучим, я им покоя не дам пока…
— Ты бы их покормил сначала, задаток-то получил? Смотри, аж синие все. Приходите-ка после обеда, может, еще чего придумаем.