Дождавшись, когда Немой поставит свечу и отодвинется, Мишка отошел в дальний угол и метнул оттуда кинжал. Отточенное до бритвенной остроты лезвие срезало фитиль, и свеча погасла, клинок воткнулся в бревенчатую стену горницы.
— Ну, Корней Агеич! — Никифор развел руками, смахнув на пол погашенную Мишкой свечу. — Нет слов! Внуки у тебя…
— Учим молодежь помаленьку. — Дед был сама скромность. — Мы же ратное сословие, Михайла вот уже в восьмом колене. Пращуры наши еще с князем Олегом на Царьград ходили.
— А как бы все целиком посмотреть? — Невооруженным глазом было видно, что Никифор загорелся идеей. — С конями там… и со всем прочим.
— А место огороженное шагов двадцать шириной найдется? — спросил Мишка.
— Огороженное?
— Ну чтобы лишних глаз раньше времени не было.
— Огороженное… огороженное… — Никифор задумчиво потеребил кончик бороды, потом, что-то вспомнив, встрепенулся. — Ха! У меня же один амбар ладейный пустой стоит — ладья до ледостава вернуться не успела. Подойдет?
— Глянуть бы. — Ладейных амбаров Мишка ни разу в жизни не видел и, что это такое, мог только догадываться.
— Пошли!
Никифор с пьяной решительностью поднялся из-за стола, его тут же повело в сторону, но Немой одним мошным движением руки вернул хозяина на место во главе стола.
«Все-таки, пьян, но пить умеет. Пьян, да умен, как говорится».
— Завтра! — Никифор хлопнул ладонью по столу так, что подпрыгнула посуда. — Михайла, слышишь, прямо завтра достанешь свою снасть и пойдем в ладейный амбар, а там… посмотрим. Но я своему слову хозяин! Если сказал: помогу, значит, помогу!
* * *
Эллинг для купеческой ладьи, именуемый лодейным амбаром, оказался сооружением неказистым, но просторным, во всяком случае коней по кругу в нем запустить вскачь было можно. Мишка, хоть и слышал, что арены цирков во всем мире имеют одинаковый диаметр, точных размеров не знал, но имеющиеся двадцать шагов его вполне устроили.
Работники Никифора быстро расчистили середину помещения, а Мишка с близнецами воткнул по кругу колышки и натянул между ними веревку с привязанными к ней тряпочными лоскутками.
— Это зачем? — Никифор, хоть слегка и маялся с похмелья, проявлял к приготовлениям живой интерес. — Зачем тряпки-то?
— Чтобы лошадям видно было, как скакать. Андрей, Кузьма, Демьян! Готовы?
Публики набралось человек тридцать, Мишка даже не ожидал такого скопления народа. Никифор со всем семейством, кроме младшей дочки, Никифоровы то ли работники, то ли холопы во главе с приказчиком, попавшиеся по дороге два приятеля Никифора и ночевавшая здесь же часть членов экипажа отсутствующей ладьи во главе с вдребезги пьяным кормщиком.
Экипаж тоже был крепенько поддавши: не то со вчерашнего, не то уже сегодня успели.
Близнецы перед первым публичным выступлением мандражировали отчаянно. У Кузьки, кажется, постукивали зубы. Даже Немой дважды уронил что-то из реквизита.
«До чего же удачно получилось с внеплановой репетицией, на базаре было бы еще хуже. Блин, как же их успокоить хоть немного? Хрен успокоишь — дебют есть дебют. Как я раньше-то об этом не подумал, разгильдяй!»
— Так, соколы ясные, слушайте меня внимательно. — Мишка поочередно посмотрел всем троим в глаза. — За веревкой никого нет, на вас никто не смотрит. Есть только круг, и вся жизнь происходит только в нем. На все остальное — наплевать! Мы здесь одни! Повторите!
— Мы здесь одни!
— Еще!
— Мы здесь одни!
— Еще!
— Мы здесь одни!
— Еще!
— Мы здесь одни!
— Смотреть только на меня! Начали!
Выехав верхом на Рыжухе на середину «арены», Мишка заорал голосом балаганного зазывалы:
— Почтеннейшие жители стольного града Турова! Мы не скоморохи и не лицедеи! Мы — ученики славных воинов, защищающих ваши дома и семьи от врагов и карающих любого, кто осмелится посягнуть на вашу мирную жизнь. Посмотрите, как учат они отроков, убедитесь, что не оскудевает Туровская земля защитниками и не зря платите вы подати князю. Не пропадают ваши приношения, а идут на святое дело защиты земель православных. Поглядите, почтеннейшие, чему учат нас доблестные воины князя Вячеслава Владимировича Туровского. Ап!
Мишка, перевернувшись через голову, соскочил на землю и принялся жонглировать кинжалами. Боковым зрением отметил, что Демка, почти не задержавшись, подхватил под уздцы Рыжуху и увел с «арены». Мишка меленькими шажками подбежал к веревке и пошел вдоль нее, не сводя глаз с мелькающих в воздухе клинков. Где-то сбоку пьяный кормщик пробурчал, чтобы не баловались с оружием, на него тут же шикнули.
«Благоприятный признак — не хотят отвлекаться».
Мишка, пройдя всю часть круга, возле которой стояли зрители, попятился к середине «арены». Там уже должен был стоять Кузьма, но его не было.
«Блин, сколько его ждать-то? Ну, наконец-то!»
Вместо Кузьки появился Демьян, зашел сбоку, перехватил по очереди Мишкины кинжалы, Мишка обошел его со спины, повторил трюк с перехватом, Демка опять зашел сбоку. Освободившись от кинжалов, Мишка поспешно оглянулся. Кузьма деревянной походкой приближался к братьям, уставившись неподвижным взглядом куда-то в пространство.
— Работать, Кузька, работать! — прошипел Мишка так, чтобы не слышно было публике.