Иясси похожи на волка, но размером со среднего медведя. Плодились они в бессчетном количестве, питаясь рыбой на мелководье океанских болот, а раз в году мигрировали подальше от тропических штормов в более холодный пояс. Не разбирая дорог, они перли на юг прямо через рудничные поселки, оставляя за собой только пыль.
К чести киит ратс, они никогда не пытались уничтожить иясси. Существовал коридор из бетонных плит, по которому звери могли спокойно добраться до горных лесов. Разумеется, те, кто не сдох в давке или от истощения. Видимо, таким образом регулировалась их численность. И не вина зверей, что вместо многих сотен эсри, бродивших по когда-то бесплодной пустыне, теперь на их пути попадались упитанные людишки, чего-то ковырявшие в жухлой траве. К тому же иясси обладали весьма изобретательным мозгом. Чего они только не придумывали, чтобы выбраться из коридора и добраться до вкусного человеческого мяса. Устраивали даже живую лестницу, преодолевая десятиметровую преграду. Вот тут-то и вступали в бой бывшие каторжники. И противопоставить злобным и ловким хищникам они могли только смелость, организованность и волю. Конечно, легкое оружие у них было. Но кто же доверит серьезное вооружение бывшим преступникам или их детям, почему-то не желавшим тихо сеять хлеб или ковыряться в руде, а по выходным нажираться до умопомрачения дешевым иссовым пивом?
Воевали кохар зло и бесшабашно, напоминая чем-то казаков моей снежной родины. Их-то и собрал в одну роту, всеми правдами и неправдами выковыривая из других подразделений, словно изюм из булок, мой предшественник по телу. Собранное таким образом подразделение уже успело попить крови из арлингов, устроив настоящую резню в прифронтовой полосе. Но мне предстояло нечто большее.
С самого раннего утра я собирал офицеров и гонял их до десятого пота. Рукопашный бой, стратегия и тактика малых подразделений, фортификация и минно-взрывное дело. Потом, когда я садился диктовать очередное наставление, за них брались лучшие преподаватели Имперской военной академии. Психология, навигация и вождение транспортных средств, оружие наше и арлингов, и еще десятки дисциплин, без которых офицер не мог считаться таковым. Затем они шли к сержантам, передавая собранные за день знания, чтобы потом сержанты под руководством тех же офицеров занялись солдатами. Вновь прибывшие распределялись по подразделениям таким образом, чтобы бывшие солдаты становились сержантами и так далее по цепочке. Конечно, моя ударная дасса распылялась тонким слоем по всему полку. Но это был, к сожалению, единственный способ быстро организовать такое большое подразделение. Все эти ухищрения не принесли бы никакого результата, если бы не солидное подкрепление из десантно-штурмовой дассы морской пехоты, отваленной мне с барского плеча Императором, и окки{Окка — взвод. Примерно шестьдесят человек.} военной разведки, выписанной в мое распоряжение приказом того самого толстяка, который присутствовал при нашем с Ша Дархом разговоре — шефом Имперской разведки адзати Рохаром. По-своему очень даже неплохие солдаты, они не шли ни в какое сравнение с подразделениями армейской разведки моей прошлой жизни. Но выбора у меня не было, и я не унывал.
По моим чертежам уже работало несколько предприятий, изготавливая новое снаряжение и вооружение. То, что в моем мире было стандартом вооружения каждого бойца мобильной пехоты, здесь воспринималось как космическая техника. Слава богам, что инженеры здесь были действительно первоклассные, и мои корявые наброски, пусть не сразу, но воплощались во вполне работающие изделия.
Приличные мины получились сразу, а вот боеприпасы для автоматического оружия пришлось переделывать…
Время, отведенное генштабом на нашу подготовку, было до крайности невелико. Всего шесть гёи. Примерно семь месяцев. И поэтому я постарался довести до каждого солдата мысль, что жизнь каждого зависит от его выучки.
Доставалось и прикомандированным ко мне пилотам. В основном это были гражданские летчики, только что пересевшие с транспортных лайнеров за штурвалы штурмовиков и бомбардировщиков. Машины эти были переделаны так, что могли перемещать какое-то количество солдат и вместе с тем выполнять свои основные боевые задачи. Не очень комфортно для десантников, зато очень-очень быстро. Разумеется, скотовозки, способные перемещать до полутора-двух сотен человек за один раз, у меня тоже водились. Но я часто был свидетелем того, что одна маленькая ракета делает с такими толстобрюхими птичками. Поэтому я планировал их использовать только в крайнем случае и с максимальным воздушным прикрытием. Но абсолютно все пилоты проходили боевую практику на всех без исключения машинах. От легкого разведчика до тяжелого транспорта. Больше всего доставалось пилотам истребителей и штурмовиков. Они у меня разве что хвостами вперед не летали. Бомбометание с пикирования и с кабрирования, маневры уклонения на малых и больших высотах, ковровые бомбардировки, авиационное минирование и так далее…
Я возился с ними, зная, что могу их научить стрелять, ездить, плавать и еще черт знает чему. Но искусство войны — это, прежде всего, умение убивать и умирать. Ни больше ни меньше. А этому можно научиться только на войне.