Я вытащил Орландо на крыльцо, отвел за калитку, нашел подходящий валун и взгромоздил на него пустую кружку, прихваченную из трактира.
— Вот смотри… Целишься здесь. Нажимаешь вот эту пипочку, включается лазерный прицел.
— Какой-какой прицел?
— Лазерный. Видишь красный лучик? Там, где он кончается, видна красная точка — туда попадет разряд.
— Что попадет?
— Пуля. Курок вот здесь. Попробуй.
Орландо недоверчиво взял легкую винтовку, поиграл лучом прицела, задержал его на кружке и надавил на клавишу разряда. Мелькнула голубоватая молния, а кружка приказала долго жить.
— Какая вещица! — поразился Орландо. — Колдовством попахивает. Ты только не показывай ее фон Цорну и нашим парням. Убьют и себе возьмут. Где добыл? Дорогая, наверное?
Я ожидал прямо противоположной реакции. Если у нас в наличии человек, явившийся на Афродиту прямиком из XVII века, значит, после знакомства с винтовкой образца века XXII он обязан немедленно обвинить меня в магии, сношении с нечистой силой и побежать жаловаться командиру. Можно, конечно, предположить, что Орландо — юноша образованный, учился в университетах и вообще являет собой личность прогрессивную (Позднее Возрождение, как-никак!), однако… Знаменосец принял импульсную винтовку как должное, хотя и подивился необычности конструкции.
— Тогда садись и слушай, — сказал я, уселся на валун и жестом пригласил Орландо. Последний, сбросив ладонью пыль с камня, передал мне дальновидно припасенный кувшинчик с вином и состроил на лице вопрошающее выражение. Винтовку он не отпускал, завороженно поглядывая на перемигивающиеся огоньки индикаторов.
Разговаривали мы часа три. Стемнело, конюх Фридрих вместе с сыночками зажег на дворе масляные лампы, Ханс, подоив слонопотамшу, вынырнул из калитки и ушел «домой», из кабака доносились разудалые наемнические песни… А я старательно впаривал студенту-недоучке историю строительства Комплекса, рассказывал о начале космической эры и наших с Дастином приключениях, продолжающихся уже несколько дней кряду. Орландо выслушивал, изредка переспрашивал, когда я употреблял незнакомые термины вроде «компьютер» или «сфера сингулярности», но задавать прямые вопросы или не решался, или просто не понимал, о чем идет речь.
Можно называть это свинством по отношению к Хозяину, предложившему мне и Дастину «поиграть» в Тридцатилетнюю войну, но мне до ужаса хотелось посмотреть, как отреагирует очередной персонаж на мои подробные объяснения. Да, это нарушение правил игры, но, в конце концов, Хозяин сам виноват. Это он навязал нам царящий вокруг беспредел, даже не попытавшись сообщить, зачем это делается.
Когда я, охрипнув, выдохся, Орландо лишь почесал в белобрысом затылке, походя вытащив из волос довольно крупную вошь, щелкнул ее на ногте, вытер палец о штанину и изрек:
— И это пройдет, как говаривал мудрейший царь Соломон. Значит, говоришь, будто вокруг одна степь, мы находимся вовсе не в Баден-Вюртемберге, а в совершенно другой небесной сфере, которую ты называешь Афродитой, сейчас не 1623 год, но туманное будущее… Понимаешь ли, Тео, по большому счету мне на это наплевать.
— Как — наплевать? — взбеленился я.
— Почему? Вот винтовка, вот… Видишь наушник с микрофоном? С его помощью я могу переговариваться с разумной машиной. Хочешь попробовать?
— Проблемы? — отозвался голос Навигатора, слышавшего нашу беседу. Орландо хмуро посмотрел на пискнувшую раковину коммуникационного устройства и помотал головой.
— Это ничего не доказывает, — сказал он. — В наши сложные времена и не такие изобретения бывали. Да взять хотя бы летающую машину мэтра Леонардо да Винчи! Он ее испытывал во Флоренции несколько лет назад. Представляешь, каково это — летать по воздуху!
— Тогда как считаешь, врал я или нет?
— Не врал, — серьезно сказал Орландо. — Не исключено, что мир, который видишь ты, именно таков. Путешествия на Луну, полное подтверждение теорий Тихо Браге и Коперника вкупе с Галилеем, множественность сфер и миров… Попахивает ересью, но это неважно. Ты видишь мир таким. Я его вижу по-другому. Завтра утром Черная Свора уйдет из вашего трактира и отправится в сторону Ландау. Это ближайший город. Там курфюрст Вюртемгбергский собирает армию…
— Зачем? — бездумно спросил я.
— Как — зачем? Принц Рейнланд-Пфальца не имеет на этот город никаких прав! Нам платит курфюрст и мы должны воевать за его знамя. Неважно. Мы о другом. Просто мир, который видишь ты и который вижу я, очень разный. Или, как говорил мсье де Сен-Савен, известный эпикуреец и философ, все мы живем в воображаемых мирах, а наши с тобой на короткое мгновение совпали в одной точке.
«У-у, нарвался на средневекового умника! — смятенно подумал я. — Причем в объяснениях Орландо есть что-то правдоподобное. Если следовать его логике, значит, его мир завтра уйдет вместе с ним, а мой останется здесь. Черная Свора придет-таки в свой Ландау и будет воевать. Только непонятно, где находится Ландау — на Афродите, в мои времена, или на Земле, в XVII веке? А вдруг Орландо прав и разница во времени не имеет никакого значения? Тогда все происходящее можно объяснить новой теорией — нет никакого Хозяина, мы с Дастином провалились в некую «черную временную дыру» и сквозим по ней через все эпохи существования человечества. Таким манером мы можем добраться до эпохи Крестовых походов, до Древнего Рима, этрусков, питекантропов и динозавров, а потом придем непосредственно к моменту Большого Взрыва и посмотрим на божественный фейерверк Сотворения из первого ряда. Да, но есть солидное опровержение этой версии! Откуда появились и появляются персонажи, созданные не реальной жизнью, а человеческим вымыслом, культурой, которую создавала наша раса на протяжении многих веков? Или утверждение о том, что человеческая мысль всегда воплощается в материю, верно? Чепуха! Не могут ожить персонажи, созданные воображением писателей или кинорежиссеров!»