У ворот обозначилась небольшая сумятица, и в наш закуток донесся яростный рев, принадлежавший принцу:
— Я пойду! Не держите! Марцелл, прочь с дороги!
Призрак отчетливо манил Гамлета за собой.
— По сценарию, — шепнул Дастин, — остальные останутся возле замка. Сейчас быстро идем за Гамлетом. Главное — незаметно и тихо.
— Он нас не заметит, — уверенно ответил я. — Слишком уж ветренно, да и парнишка, по-моему, излишне напуган. Он будет видеть и слышать только призрака. Уходят, давай за ними!
Вниз, вниз, короткими перебежками, прячась за валунами. Дорога спускалась к самой воде пролива, под скалу. Два авантюриста, Розенкранц и Гильденстерн, так и не выяснившие, кто из них кто, втихомолку поспешали за привидением и принцем Датским.
— Как они при таком шуме будут разговаривать? — пыхтел Дастин, мрачно поглядывая на волны прибоя. — Или придуман какой-то особый спецэффект?
— О чем ты?
— Тише, остановились! Смотри и запоминай!
— Господи Иисусе… — только и сказал я.
Призрак заговорил. Поразительно, но голос Тени, как мне почудилось, исходил отовсюду — от камней, скалы, из моря, с небес! Чертовщина! Принц, и это было заметно даже в темноте, смертельно побледнел.
— Доверься мне всей душой! — впечатляюще проревел призрак. Голос резонировал, раскатывалось эхо… Ответа Гамлета было почти не слышно. Последний пробубнил что-то невнятное наподобие: «Внимать тебе — мой долг» и отступил на пару шагов. Наверное, испугался. Я бы на его месте тоже испугался — такие спектакли не каждый день увидишь. Далее беседа между любящим, но мертвым, отцом и почтительным, однако насмерть перепугавшимся сыном шла по наезженному сценарию. Призрак, как и положено, провещал о злодейском убиении посредством вливания в ухо летальной дозы сока белены, Гамлет пораженно переспрашивал, а мне отчетливо слышалась некая фальшь… Создавалось ясное впечатление, что речь привидения складывается как будто из нескольких голосов.
Ничего не понимаю! И почему, любопытно, ткань плаща Тени хлопает на ветру?
— …Прощай! Прощай и помни обо мне! — Призрак завершил речь, как и положено по пьесе. Гамлет со всех ног рванул наверх, к воротам, я было дернулся, но Дастин ухватил меня за плечо железными пальцами:
— Нет! Гамлет нас не интересует. За призраком, быстрее! Быстрее, говорю! Надо успеть его перехватить!
Привидение довольно быстрым шагом удалялось в сторону поселка, что, на мой взгляд, было не совсем адекватно. Если призрак вылез из могилы, то он должен направиться к королевской усыпальнице. И зачем ему вообще куда-либо уходить, когда он может запросто раствориться в воздухе?
Дастин меня обогнал, а я, поскользнувшись, едва не вывихнул лодыжку. Прихрамывая, я добежал до поворота и…
Престранная картина. В темноте передо мной стояли две фигуры. Напарник с обнаженной шпагой, упертой в грудь Тени Отца Гамлета, и самая Тень, которая как-то не очень уверенно пыталась запугать Дастина страшными карами, громами небесными и адской бездной. Поза у Тени была напряженная и растерянная.
Я подобрался сзади, глянул на напарника и, повинуясь его взгляду, аккуратно вынул нож и приставил к спине привидения. Тень ойкнула и внезапно заговорила по-человечески:
— Ваша милость, да что вы? Зачем же так? Я все объясню, честное слово!
— Шлем сними, — потребовал Дастин. Приказ немедленно исполнили. Под шлемом оказалось вполне человеческое лицо с черной окладистой бородищей. Дастин подошел, презрительно хмыкнул, дернул Тень за бороду, и таковая немедленно отвалилась.
— Доспехи картонные или из папье-маше, — констатировал Дастин, потрогав нагрудник. — А блестят так хорошо благодаря фольге и толченому стеклу. Ну что, морда, объясняться будем прямо здесь? Или прогуляемся к королю? Клавдий очень заинтересуется мятежниками, настраивающими пасынка против трона и правящего монарха… Чего молчишь, фигляр?
— Ваша милость! — выдавил изловленный призрак, и голос показался мне знакомым. Ну точно, театр, комедианты… Чтобы проверить догадку, я слегка съездил Тени Отца Гамлета кулаком по ребрам и зловеще продекламировал:
— Я проклинаю твой болтающийся член!..
— Он тошнотворен и морщинист до колен, — подхватил Дастин. — А если он действительно такой, то давайте, Розенкранц, его отрежем!
— Ваша милость! — вновь простонал фигляр. — Я все расскажу! Я просто актер! Из театра, мы в деревне стоим. Труппа под названием «Глобус», хозяин — господин Хэнслоу! Я не виноват! Я расскажу…
— Конечно, расскажешь, — оскалился я. — И прежде всего назовешь имя того, кто заплатил за эту грязную шуточку. Марш за нами, козел!
Глава 13
Сыщики-любители экстра-класса
Hа следующий день мы проснулись довольно поздно, ибо примерно до четырех утра занимались, выражаясь бюрократически, следственными действиями, попутно вспоминая пьесу Шекспира во всех мельчайших подробностях. Каждое слово, каждый оборот речи, способный намекнуть на истинное положение вещей, каждую мелочь, способную пролить свет на подоплеку знаменитой трагедии, плачевного исхода которой теоретически можно было избежать. Даже с утра я, едва продрав глаза, швырнул в дрыхнущего на соседней койке Дастина подушкой и выдал: