— Можешь послать ему зов и выложить все, что ты о нем думаешь, — посоветовал Кофа. — Меня-то зачем понапрасну дергать?
Я последовал его мудрому совету. Безмолвная болтовня с сэром Джуффином Халли оказалась хорошей таблеткой от всех горестей. Шеф заботливо снабдил меня несколькими дюжинами ехидных напутствий и более чем натуралистическим описанием бесчисленных страданий, предстоящих «бедному, бедному сэру Максу» на пути к Кумону.
Между делом я и сам не заметил, как перебрался на спину сюрреалистической зверюги, словно бы специально извлеченной из ночных кошмаров моего детства. Только попрощавшись с Джуффином и оглядевшись по сторонам, я с ужасом понял, что все уже случилось.
Уладас, где я теперь сидел скрестив ноги, немного отличался от того «двуспального дивана», на котором мне довелось вдоволь попутешествовать по городу.
Это дивное сооружение было обнесено довольно высоким бордюром, превращавшим его в нелепое, зато совершенно безопасное подобие детского манежа. Выразить не могу, как меня это успокаивало: расстояние между моей задницей и земной твердью, по самым скромным подсчетам, достигало пяти-шести метров.
— Ну что, сэр Макс, теперь ты доволен? — поинтересовался Кофа. — Отсюда ты не вывалишься, разве что сам очень захочешь.
Сам он удобно устроился в точно таком же «манежике», на спине куфага, смирно топтавшегося на мостовой неподалеку от моего скакуна.
— Пожалуй, не вывалюсь. Теперь осталось понять, как мы будем улаживать проблемы физиологического свойства. У Джуффина было несколько версий, но, честно говоря, они шокировали даже меня. В частности, он предлагал мне делать это в Щель между Мирами, можете себе представить…
— Неплохая идея, — ухмыльнулся Кофа. — Ничего, не переживай, сэр Макс. Мы путешествуем с караваном халифа, а это значит, что к нашим услугам будет не только милый твоему сердцу сортир, но даже несколько небольших дорожных бассейнов. Видишь те домики на колесах?
— Вижу. Ладно, считайте, что я больше не хочу домой к маме.
— А разве у тебя есть мама? — неожиданно удивился Кофа.
— По крайней мере, когда-то была.
— Вот уж никогда бы не подумал! — совершенно серьезно сказал он.
Я опешил, но в этот момент наш увлекательный диалог был тактично пресечен предводителем каравана, который решил, что обязан незамедлительно назвать нам свое труднопроизносимое имечко и заодно поздороваться.
Он выглядел более чем эффектно. Впечатление не портил даже слишком короткий, слегка вздернутый нос. Атлетически сложенный старец, с морщинистым загорелым лицом индейского вождя и, в отличие от большинства своих соотечественников, безбородый. Позже я узнал, что брить бороду — не то привилегия, не то тяжкая обязанность всех куманских военных, а наш новый знакомый, господин Шухша Набундул, за свою долгую жизнь дослужился до чина хальфагула — что-то вроде генерала, если я правильно понял.
В отличие от своих падких на побрякушки соотечественников этот старый солдат не нацепил на себя ни единого ожерелья. На нем не было даже браслетов и колец, словом, ничего лишнего — только темный жилет, надетый прямо на голое тело, просторные штаны и короткие мягкие сапожки из тонкой кожи.
Минут десять героический предводитель каравана пространно описывал нам восторг, который он якобы испытал, узнав, что ему выпала честь сопровождать нас с Кофой из Капутты в Кумон. Впрочем, в конце концов он был вынужден свернуть свое выступление, поскольку пришло время отправляться в путь.
Напоследок предводитель каравана пригрозил, что еще не раз будет развлекать нас своей беседой.
— Он это серьезно? — тоном мученика спросил я. — Что, нам придется всю дорогу вести светскую беседу?
— Ох, Макс, ты опять ничего не понял, — улыбнулся Кофа. — Не вести светскую беседу, а слушать истории, которые будет рассказывать нам этот достойный господин. Ты же любишь слушать разные сказки?
— Еще бы!
— Ну вот, считай, что тебе крупно повезло. Долг гостеприимства обязывает предводителя каравана развлекать нас многочисленными историями об удивительных событиях, которые случились с ним или с его приятелями. Между прочим, по местным понятиям, это большая честь. Здесь считается, что слушать приятнее, чем рассказывать, поэтому привилегия провести вечер, не размыкая уста, выпадает исключительно на долю высокопоставленных особ.
Между прочим, по местным понятиям, это большая честь. Здесь считается, что слушать приятнее, чем рассказывать, поэтому привилегия провести вечер, не размыкая уста, выпадает исключительно на долю высокопоставленных особ.
— Боюсь, что у меня вполне плебейские предпочтения. В глубине души я все-таки уверен, что рассказывать истории куда приятнее, чем слушать, — признался я.
— Но ты же, хвала Магистрам, не уроженец Куманского Халифата, — успокоил меня Кофа.
В этот миг мир задрожал и дивным образом переменился. Небо стало ближе, а земля дальше: меланхоличный куфаг, на спине которого я удобно устроился, неторопливо зашагал вслед за своими тяжело нагруженными сородичами. Путешествие из Капутты в Кумон началось.
Рыжая таможенница была совершенно права, когда настоятельно советовала нам странствовать по дорогам Куманского Халифата только вместе с караваном халифа. Она ничуть не преувеличивала, обещая, что здесь к нашим услугам будут все удобства, доступные тому, кто решился отправиться в путь. Яс удовольствием убедился в этом на собственной шкуре.