Джорджия сменила курс.
— Милая, — сказала она, протягивая руки. — Утешь подругу своими платьями. У меня трагедия.
Она необычайно грациозно потянулась своим красивым, сильным телом навстречу Вэл, всем видом выражая дружелюбие. Вэл отреагировала осторожно.
— Что бы это ни было, у меня как раз есть подходящее платье, — весело заявила она, — лучшее платье всех времен и народов.
Джорджия отстранилась. Она улыбалась, но выглядела при этом задетой.
— Боюсь, это настоящая трагедия, — с укором произнесла она.
— Боже мой, мне ужасно жаль. Что случилось?
Вынужденная извиниться, Вэл стала держаться еще осторожнее.
Перед тем как заговорить, Джорджия обернулась. Рэмиллис по?прежнему стоял, покачиваясь, и задумчиво разглядывал мальчика в углу комнаты. Джорджия тряхнула головой.
— Расскажи мне про платья, — заявила она и, прежде чем Вэл или Кэмпион успели произнести хотя бы слово, спросила: — А это кто?
Вопрос прозвучал так, словно Делла не представили ей намеренно.
Он с неожиданной неуклюжестью пожал ей руку и, не мигая, уставился на нее — убежденный, без сомнения, как это часто бывает с застенчивыми людьми, что виден ей далеко не так ясно, как она ему.
Джорджия рассматривала его с тем радостным заинтересованным вниманием, которое было ее главным оружием.
— Меньше всего на свете ожидала встретить вас в подобном месте, — сказала она. — Дорогой, вам тут нравится? Вы когда?нибудь принимали участие в подобном мероприятии?
— Нет, — ответил он и рассмеялся. — Я остался, чтобы встретиться с вами.
Джорджия покраснела. Краска поднялась от ее шеи и залила все лицо, и это выглядело так очаровательно, что ни одна семнадцатилетняя дева не выдержала бы конкуренции.
— Так мило с вашей стороны, — произнесла она. — Правда, я буду безумно скучной. Случилось кое?что ужасное, и я теперь чудовищно веду себя и изливаю душу всем подряд.
Это было рискованное вступление, которое могло привести к катастрофе, но ее прямота выглядела слишком обаятельной. Все поняли, что Делл внезапно почувствовал себя более уверенно, хотя он растерянно пробормотал что?то насчет того, что ему уже доводилось видеть ее в тяжелом положении.
— «Небольшая жертва»? — быстро спросила Джорджия. — Я так люблю эту героиню, Гиацинту! Я вложила в нее все, что когда?либо чувствовала. Как мило с вашей стороны было прийти на этот спектакль!
С этого момента ее поведение неуловимо изменилось. Метаморфоза произошла постепенно и была совершена с таким изяществом, что Кэмпион с трудом уловил ее. Теперь она напоминала ему героиню «Небольшой жертвы». Гиацинта появлялась в ее голосе, в беспомощных жестах, в манере выражаться, и Кэмпион недобро подумал, что если бы ее героиня говорила с акцентом, ей бы сейчас было куда легче — да и смотреть было бы интереснее.
Делл явно был очарован.
Делл явно был очарован. Он наблюдал за Джорджией с восхищением, не отрывая от нее радостного взгляда своих голубых глаз.
— Все это было ужасно давно и, конечно, ужасно глупо… — Голос Джорджии звучал одновременно храбро и беспомощно. — Он был очень славным и обидчивым, милый мой Ричард. Я прекрасно его знала. Мы оба были одиноки и… невероятно привязались друг к другу. Когда он исчез, мое сердце разбилось, но я никому не могла в этом признаться. Понимаете?
Она слегка подалась в их сторону, как бы взывая к пониманию.
— Это ведь не принято, правда? — вопросила она с внезапной откровенностью, которая смущает и обезоруживает хуже наготы. — Когда влюбляешься, начинаешь всего бояться и совсем, совсем не веришь в себя. Я говорю о настоящем, большом чувстве, разумеется. А потом боишься, что твой восхитительный, чудесный, удивительный замок окажется хрупким, недолговечным. Ты все время боишься, что тебе сделают слишком больно, все время ожидаешь самого худшего, и, когда что?то на самом деле случается, ты просто уползаешь в свою норку зализывать раны. Вы же понимаете, о чем я?
Все они были взрослыми людьми с соответствующим опытом и, разумеется, понимали. Хотя Кэмпиона и шокировала эта речь, он все же с неохотой признал, что был впечатлен. Благодаря ее цветущему виду и «откровенной», как выразился Делл, манере речи, неприличная исповедь прозвучала мило и обаятельно. Он взглянул на Вэл. Та посмотрела мимо него и беззвучно пошевелила губами. Ему показалось, что она произнесла слово «стриптиз» — и он почувствовал уважение к ней.
Джорджия не дала возникнуть паузе.
— Простите меня, — беспомощно пролепетала она. — Это ужасно неприлично с моей стороны, но вы только представьте! Вдруг я вижу это на афишах, Ферди бежит за газетой, и я понимаю, что это правда! Нашли его скелет.
Все взгляды были прикованы к ней, и в ее серых глазах плескалась искренняя скорбь.
— Понимаете, как?то обычно не задумываешься, что у окружающих есть скелеты.
— Милая, какой кошмар! — воскликнула Вэл. — Когда это произошло?
— Только что, — с самым несчастным видом ответила Джорджия. — По пути сюда. Мне бы лучше поехать домой, но я же не могла подвести тебя и всех остальных, мы ведь так спешим. Да я и не думала, что на меня нападет такая болтливость.
— Дорогая, о чем ты? — Ферди Пол обнял ее и привлек к себе. На его смуглом лице было такое выражение, словно все происходящее сейчас развлекало его, но голос звучал ласково и терпеливо: — Забудь об этой истории. Ты сама себя накручиваешь.