Не нанесенная на карту шахта, чуть ниже «Лабораторий Кобой»
Шаттл посла Атлантиды мчался по громадной шахте, стараясь держаться поближе к стенам. Пару раз он даже чиркнул по ним брюхом.
Из пассажирского салона в кабину просунулась голова Артемиса.
— В этом действительно есть необходимость, капитан? — спросил он, когда в очередной раз они каким-то чудом избежали смерти. — Или вы хотите пустить нам пыль в глаза?
— А ты сам-то как считаешь? — усмехнулась в ответ Элфи.
Артемис вынужден был признать, что Элфи и не пыталась показушничать. Сейчас, в минуту опасности, капитан Малой была особенно красива. Красива, как «чёрная вдова». Согласно прикидкам Артемиса, его половая зрелость должна была наступить месяцев этак через восемь, и тогда он сможет взглянуть на Элфи несколько другими глазами. Хотя не стоило забывать, что ей уже около восьмидесяти лет.
— Я стараюсь держаться поближе к стене, чтобы не пропустить трещину, которая, по заверению Мульча, должна быть где-то здесь, — объяснила Элфи.
Артемис кивнул. Ах да, тот план, что предложил гном. Слишком невероятный, чтобы быть выполнимым. Он вернулся в салон, где Мульч проводил инструктаж.
Гном набросал на освещённой изнутри световой панели грубую схему. Честно говоря, некоторые обезьяны и то лучше рисуют. И от них намного приятнее пахнет. В качестве указки Мульч использовал морковку, точнее говоря, несколько морковок. Гномы очень любят морковь.
— Это «Лаборатории Кобой», — пояснил он, энергично двигая челюстями.
— Это?! — неверяще воскликнул Крут.
— Да, Джулиус, схема не отличается особой точностью, но…
Майор вскочил с кресла. Можно было подумать, что он тоже использовал нечто вроде гномьих газов, столь стремительным был его прыжок.
— Не отличается точностью? Да это же простой прямоугольник, клянусь богами!
— Это не имеет значения, — невозмутимо парировал Мульч. — А важно вот это.
— Вот эта кривая линия?
— Не линия, а трещина, — терпеливо поправил его гном. — Приглядись повнимательнее, и все сразу станет ясно.
— Я не обладаю таким богатым воображением. Ну хорошо, допустим, это трещина. И что с того?
— Правильно, в том-то и загвоздка! Понимаешь, обычно трещины в этом месте нет.
Крут снова принялся делать хватательные движения руками, будто бы душил воздух. В последнее время подобные приступы случались с ним все чаще. Но Артемис вдруг заинтересовался:
— И когда появляется эта трещина?
Мульч сразу принял загадочный вид.
— Мы — гномы, — туманно промолвил он. — Мы разбираемся в скалах. Ковыряемся в них много веков…
Пальцы Крута начали выбивать барабанную дробь на ручке электрошоковой дубинки.
— Эльфы не понимают того, что понимаем мы. Скалы живут. Они дышат.
Артемис кивнул:
— Разумеется. Тепловое расширение.
Мульч с победным видом дожевал морковку.
— Вот именно. И напротив, остывая, они сжимаются.
Ему всё-таки удалось завладеть общим вниманием. Даже Крут, нахмурившись, слушал его.
— «Лаборатории Кобой» построены на твердых породах, — продолжал гном. — Это три мили сплошного камня. Проникнуть в лаборатории невозможно, если не прибегнуть, допустим, к помощи каких-нибудь боеголовок. Но думаю, Опал Кобой сразу почует что-то неладное.
— Так, и что ты предлагаешь?
— Воспользоваться моим потайным ходом. Когда камень остывает, в нем появляется трещина. Я это знаю, потому что участвовал в строительстве лабораторий, отвечал за фундаментные работы. Так вот, трещина ведёт непосредственно под здание, принадлежащее Опал Кобой. Там ещё придётся поплутать, но полдела уже будет сделано — мы проникнем в лаборатории.
— А почему Опал Кобой не заметила эту трещину, раз она такая здоровая? — недоверчиво спросил майор. — Трещина, разумеется, а не пикси.
— О, я не назвал бы трещину здоровой.
— Но она большая?
— Не знаю, — пожал плечами Мульч. — Может, метров пять… В самом широком месте.
— Все равно это слишком большая трещина, чтобы её не заметить.
— А её очень трудно заметить. Ведь большую часть времени её просто нет, — перебил майора Артемис. — Верно, Мульч?
— Большую часть времени? Это слишком мягко сказано. Да её, считай, вообще не существует…
Крут снова потерял самообладание. Он терпеть не мог, когда вот так мотают нервы.
— Говори, каторжник, пока на твоей заднице не появилась ещё одна отметина! — взревел он.
Мульч обиделся.
— Перестань кричать, Джулиус. От твоих криков у меня борода завивается.
Крут открыл холодильник и подставил лицо под струи холодного воздуха.
— О’кей, Мульч. Итак, как долго твоя трещина остается открытой?
— Три минуты максимум. В последний раз я использовал крылья и герметичный комбинезон. Чуть не остался там и не изжарился.
— Чуть не изжарился?
— Попробую догадаться, — снова встрял Артемис. — Трещина открывается только в том случае, если камень остывает до определённой температуры. И скорее всего трещина проходит рядом с какой-нибудь шахтой. А когда камень в шахте холоднее всего? Перед очередным выбросом магмы. Все просто.
Мульч подмигнул ему.
— Умный мальчик, — похвалил он. — В общем, времени в обрез. Если тебя не раздавят скалы, то испепелит магма.
Внезапно из динамиков раздался голос Элфи:
— Кажется, я что-то заметила. Может, это тень, а может, трещина в стене.