— Коснись клинком княжны, — не отвечая, крикнул я.
Обалдевший Иван, ничего не понимая, переводил взгляд с меня на барышню. Маша замерла от ужаса и вдруг пронзительно завизжала. Я, уже вполне владел собой, и зная, что делать дальше, подошел к дверям, отобрал у Ивана саблю и коснулся рукоятью ее руки. И опять по клинку полетели синие молнии. Меня тряхнуло, но основной удар достался девушке. Маша оборвала крик и свалилась на пол.
— Вы что, изверги, с ней сделали! — подала пронзительный голос последняя участница происшествия.
Кажется, не только мы, но и Люба попала под общий удар. Она завизжала и бросилась к окну.
— Держи ее, — сказал я Ивану, — быстрее!
Он уже понял, что происходит и в чем наше спасение, как лев бросился на бедную лань, сграбастал портниху в объятия и прижал к лавке. Я подскочил к ним, и все с Любой повторилось в точности так же, как и в наших случаях. От удара током она как и Маша потеряла сознание, после чего в избе наступила полная тишина.
— Так вот в чем секрет сабли! — сказал я, даже ни Ивану, а самому себе. — Теперь понятно, отчего вокруг нее кипят такие страсти!
— А что это такое было? — растеряно, спросил Иван.
— Долго объяснять, — ответил я. — Когда-нибудь я тебе все расскажу, а пока положи княжну на лавку.
Мы уложили девушек рядом, я сел рядом с ними, и теперь ко всем по очереди притрагивался рукояткой сабли. Больше никаких разрядов не происходило, и когда Маша открыла глаза, в них не было никакого страха, одно удивление.
— Ты что с нами делаешь? — спросила она, опять забыв, что при посторонних мы с ней на «вы».
— Я нашел защиту от твоего брата, сабля снимает все его чары. Теперь не мы перед ним беззащитны, а он перед нами.
— Это как? — не поняла Маша.
— Нужно все время прикасаться к моей сабле и тогда он нам ничего не сможет сделать.
— Мы что так и будем все здесь сидеть и держаться за твою саблю? А как же мы будем ходить? Ну, когда нужно? — с женским прагматизмом, к реальным делам, спросила она.
Маша была права. Я подумал, что будь у меня кусок провода, я бы создал общую цепь. Впрочем, можно было попробовать всем взяться за руки и последовательно присоединиться к сабле. Это я и предложил.
— У меня в одной руке будет сабля, другой я буду держать за руку Любу, она Ивана, он княжну. Не очень удобно, но надежно.
Теперь зачесал в затылке Иван.
— Пока мы так дойдем до их избы, нас перестреляют безо всякого колдовства, — сказал он.
— Ты мне обещал, что мы там будем только вдвоем, — напомнила Маша. — Я не хочу, чтобы посторонние знали, — она не договорила и нахмурилась.
Спорить было не о чем, что я и признал.
Спорить было не о чем, что я и признал. Похоже, что мы опять попадали в безвыходную ситуацию.
— Тогда сами думайте, что нам делать, — предложил я. — Одна голова хорошо, четыре — лучше.
— А если мы пойдем с тобой, — обратилась ко мне княжна, — а они, — она посмотрела на остальных участников, — останутся здесь?
— И пока мы будем ходить, они сойдут с ума или убьют друг друга, — закончил я мысль.
— Но ведь раньше же не поубивали, — неожиданно, вмешалась в разговор Люба.
Оказалось, что она уже пришла в себя и даже поняла о чем у нас идет речь.
— Ну, только если вы будете…, — начал я.
— Раз это нужно для дела, то я согласен, — быстро сказал Иван.
— Ах, о чем вы таком говорите? — томным голосом, спросила Люба.
— Иван тебе все объяснит, — скрывая ухмылку, пообещал я. — Вы тут сами разбирайтесь, а мы, пойдем. Где бомба?
Пожалуй, это был единственно приемлемый выход, задействовать сразу оба способа защиты личности от воздействия извне: волшебным мечом и любовью.
— В кибитке, — ответил Иван, — вы одевайтесь, я ее сейчас принесу.
Маша заметно трусила. Когда я помог ей надеть тот самый «полетный» черный плащ, почувствовал, как у нее дрожит все тело. Успокаивать ее в присутствии Любы я не стал, просто слегка сжал плечи. Мы еще не были готовы, как вернулся Иван с какой-то торбой.
— Вот она, — объявил он, осторожно вынимая из мешка цилиндрический металлический предмет, напоминающий детское ведерко.
— Это бомба? — удивилась Маша. — Я думала, что она совсем другая.
— Ты сказал, — передавая ее мне, начал нас инструктировать Иван, — что ее просто нужно бросить им в трубу!
— Как в трубу? — заинтересовалась Люба. — Вы что, с барышней полезете на крышу?
— Если будет нужно, полезем, — пообещал я, прикидывая рукой вес снаряда. Весил он килограмма три. — Ну все, мы пошли. Пожелайте нам ни пуха, ни пера!
Шутливый тон никто не принял, и прощались с нами почти со слезами на глазах. Наконец мы вышли во двор. Луны на небе уже не было, и только снежная белизна слегка подсвечивала ночной мрак. Мы, стараясь быть незаметными, выскользнули за распахнутые настежь ворота на деревенскую улицу. В соседнем дворе лениво затявкала собака. Время приближалось к полуночи. Левой рукой я нес за проволочную петлю бомбу, в правой была обнаженная сабля.
— Держись вместе со мной за рукоятку, — сказал я Маше, и она послушно прикоснулась ко мне холодными пальцами. — Не бойся, скоро все кончится. Тебе очень страшно?
Она ответила не сразу и сказала совсем не то, что я ждал: