Не знаю как другим, но мне Серапион Павлинович понравился с первого взгляда. Деловой человек, которого не смущают ни расстояния, ни временные провалы. И на нас с Марком он смотрел теперь дружелюбно и заинтересованно.
— Роскошные дворцы, эксклюзивная публика, сплошь состоящая из аристократов, — бросил я на стол свои козыри. — Несметные богатства.
— Конкретнее, пожалуйста, — вежливо попросил Поклюйский, — и лучше в долларах.
— Пятьдесят миллионов для начала вас устроят?
— Вне всякого сомнения. Но мне нужны гарантии. Я не могу отправиться абы куда, не получив задатка ну хотя бы в десять процентов от указанной суммы. Это же шоу, у нас будут большие расходы.
— Согласен, — кивнул я головой. — Контракт подписываем немедленно.
— Но в силу он вступает только после перечисления оговоренного задатка на мой счет, — поставил жесткое условие Поклюйский.
— С нашей стороны возражений нет.
Контракт был составлен в мгновение ока с соблюдением всех необходимых формальностей. Осталось только подписать его, но тут в дело вмешался режиссер Пинчук, субъект нервный и склонный к истерикам в самый неподходящий момент.
Осталось только подписать его, но тут в дело вмешался режиссер Пинчук, субъект нервный и склонный к истерикам в самый неподходящий момент.
— Имей в виду, Серапион, ты имеешь дело с темной личностью, склонной к предосудительным метаморфозам.
— Все мы оборотни, — философски заметил Поклюйский. — Ты ведь вроде уже умыл руки, Валера?
— Умыл, — подтвердил Пинчук. — Но я не могу спокойно смотреть, как мой друг подписывает договор с дьяволом.
— Не с дьяволом, Валера, — осудил коллегу по искусству Морава, — а с Чернобогом. Улавливаешь разницу?
— Если бы ты, Серапион, увидел этого молодого человека в его истинном обличье, то больше бы никогда не прикоснулся к авторучке.
Поклюйский криво усмехнулся в сторону режиссера и изящным росчерком пера подмахнул документ. Я тоже поставил свою подпись. После чего было решено обмыть удачную сделку. Элегантная секретарша внесла поднос заставленный рюмками с коньяком, и мы с Серапионом Павлиновичем в знак величайшего расположения друг к другу выпили на брудершафт.
— А со стороны вашего подопечного возражений не будет? — осторожно полюбопытствовал капитан Василий.
— Это с какой же стати? — удивился Поклюйский. — У нас с ним заключен договор. И никаких нарушений с его стороны я не потерплю, будь он хоть трижды олимпийским богом. Твое здоровье, господин Велес.
— Чарнота, с твоего позволения, — поправил я шоумена. — Велес — это всего лишь псевдоним. Ты не будете возражать, если переброску людей и оборудования я возьму на себя?
— А с какой же стати? — удивился Серапион Павлинович. — Но предупреждаю, это влетит тебе в копеечку. Придется арендовать по меньшей мере «Боинг», а то и «Руслан».
— С техникой у нас проблем не будет, — махнул я рукой. — Встречаемся после концерта прямо на сцене.
— Договорились.
После обмена рукопожатиями мы покинули кабинет Поклюйского в полном составе. Пинчук, правда, рвался что-то объяснить Серапиону Павлиновичу, но был подхвачен под руки компетентными товарищами и почти силком выведен в коридор.
— Вы что же, гражданин Пинчук, хотите провалить важное правительственное задание? — зло зашипел на расстроенного режиссера капитан Василий.
— Нет, не хочу. Но это же оборотни!
— Ты что, о конспирации никогда не слышал, Валера? — насел на режиссера драматург. — Это же бойцы невидимого фронта, штирлицы наших дней.
— В гробу я видал таких штирлицев, — обиделся Пинчук.
— Я бы его арестовал, — задумчиво проговорил Морава. — Этот тип может провалить нам операцию. В вашем ведомстве свободной камеры для него не найдется?
— Ну, Ванька, — растерянно ахнул Пинчук, — не ожидал!
— Тогда помалкивай. Мы здесь не в бирюльки играем, а спасаем человечество. Понял?
Спасение человечества обошлось в смешную сумму. Однако наделенным властными полномочиями лицам она почему-то показалась завышенной. На согласование ушло полдня. Генералу Сокольскому пришлось лично встретиться с сотрудником президентской администрации, чтобы министерство финансов наконец зашевелилось и выделило ничтожную сумму в пять миллионов долларов из непомерно разбухшего Стабилизационного фонда.
— А по какой статье я их спишу? — надрывался в кабинете Сокольского ответственный чиновник министерства. — Спасение человечества? Да меня в Думе засмеют.
— Надо было просить пару миллиардов, — вздохнул Морава, — а то действительно дешево получается.
Вы эти деньги на культуру спишите.
Совет чиновнику министерства финансов показался дельным, и он тут же связался с соответствующим ведомством. Чиновники от культуры страшно обрадовались такому щедрому дару правительства и даже подмахнули не глядя все нужные бумаги, но, увы, большой куш проплыл мимо их рук в загребущие лапы компетентных товарищей. Финансовые проблемы таким образом были улажены, и наступил самый ответственный момент в операции под кодовым названием «Атлантида». Лично у меня были серьезные опасения, что Серапион Поклюйский заподозрит неладное и в последний момент соскользнет с крючка.
— А неустойка? — напомнил мне условия контракта Ираклий. — Да он у нас не только в Атлантиду, в Африку голым побежит.