— Здешние горы-то повыше будут, чем наш Олимп, — решила Лада.
— Олимп тоже никто не измерял.
Внезапно открылся водопад, сначала Рост заметил его по странной, седой радуге, которая заиграла в водной пыли. Лада опять не сумела удержаться:
— Здорово!
Водопад они все-таки обошли стороной, не хватало еще обледенение на корпусе машины подхватить.
После водопада река изменила характер. Теперь это была полноводная, тяжелая, у берегов даже примерзшая река, которая становилась все шире. Впрочем, ее настоящие размеры трудно было оценить из-за сплошного белого покрывала, которое закрывало переход льда в степь.
— Весной тут, наверное, красотища.
— Для нас, — от приступа сварливости Ростик и не собирался избавляться, он по-прежнему работал, а это в его положении не позволяло любоваться окрестностями, — важно только то, что луковицы ихны тут сажать не придется. Все равно не приживутся.
Река стала уже очень широкой, и странный блеск, заметный издалека, стал слепить.
— Это же лед, — удивилась Лада. — Озеро… И какое огромное!
Да, озеро, которое эта река образовала, было велико. Пожалуй, километров тридцать на десять, и то, если принимать во внимание узкую часть. А ведь есть же еще, наверное, заливные луга или какие-нибудь заливчики по обеим сторонам.
Лада чуть обеспокоенно посмотрела на Роста. Едва снова рукой не потрогала, чтобы обратить его лицо к себе, чтобы всмотреться в глаза. Он почувствовал это ее желание, но лишь отодвинулся к правому окошку, он работал. Лада поняла, фыркнула и вдруг подняла скорость, да так резко, что сзади что-то прошипел Микрал, видимо, он крутил котел без привязи, вот его и качнуло назад.
Озеро стало сужаться, до тех пор пока снова не перешло в водопад, на этот раз не очень высокий, метров двадцать, но все равно это был настоящий «водяной молот», как, кажется, называли водопады на одном из африканских наречий на Земле. Этот «молот» прорубил узкое русло, стенки которого поднимались почти вровень с уровнем, на котором на озере лежал лед.
Рост проследил реку дальше, но мало что разобрал в ее потоке. Повернулся к Ладе.
— Новые водопады видишь?
— Нет. Скалы, которые на берегу торчат, вижу. А ты нет?
Они подошли ближе к этим скалам, Лада немного успокоилась, сбросила скорость, а перед скалами они даже повисели в воздухе. Собственно, скалами эти возвышенности назвать было бы неправильно, скорее это были какие-то остроугольные горы, которые почему-то возносились на крутых и узких тут берегах реки, бывшей, вероятно, очень глубокой.
Пока они висели, а Ростик удерживал лодку, Лада легко сбегала на корму, выяснила количество топливных таблеток, которые они сожгли, и, кажется, еще по какому-то делу, которому все пилоты учились едва ли не сразу, — наплевав на приличия, справлять нужду с высоты, — а потом вернулась.
— Все, командир, нужно возвращаться. Я же не знала, что мы так далеко разведывать станем, вот и взяла топлива не в полную загрузку… В общем, пора домой.
Они пошли назад, по уже проложенному в воздухе пути. Только какие-то невидимые и непонятные для Ростика углы Ладушка теперь срезала, экономя и топливо, и силы.
К каравану они подлетели, когда уже выключилось солнце, хотя Рост этого совсем не ожидал. Он, правда, время не высчитывал, но полагал, что еще пара часов у них в запасе имеется. Оказалось — ошибался.
Смага доложил, что пытался провести полную перекличку по листам, составленным еще Ромкой с подручными в Лагере, но из этого мало что вышло. Или слишком многих они потеряли во время похода.
Ночь прошла как обычно, с многочисленными атаками, криками и борьбой… которая, теперь это следовало признать, была малоэффективной. Рост спал тяжко, что-то ему мешало, к тому же и Лада пару раз его очень неудачно придавливала. Наверное, она в самом деле была сейчас гораздо сильнее, чем Рост думал.
Поутру он не сумел встать, приподнялся на локте и рухнул. Лада, которая уже знала, что с ним, веско поставила диагноз:
— Опять растратился, командир. Только не пойму — где? Вернее, на чем?
Он попробовал объяснить, что пытался вглядеться в разницу между зоной боноков и нормальными местами, но запутался. Его трясло, он чувствовал, что замерзает, и в то же время потел. Лада привела кого-то из пурпурных медиков. Маленький, даже по принятым меркам, г'мет общупал Роста, предложил обтереть его тряпкой со спиртом, объявил, что у него жар, и удалился.
Лада убежала командовать или еще что-то делать, обтирать Ростика выпало, как ни удивительно это теперь для него было, Василисе. Но хотя он смущался и пробовал протестовать, она отлично со всем справилась. Потом Рост понял, что он действительно не сумеет оклематься до полудня, на что втайне надеялся, и уснул, тем более что повозку с его палаткой очень успокоительно качало. Переправа через реку и дальнейший поход по разведанным ими вчера степям проходили без него.
Потом он почему-то выспался и полночи лежал без сна. Смотрел в скаты палатки, которые то приближались, то неимоверно удалялись, как бывает только при очень большой температуре. Даже обтирание спиртом, что должно было сбить жар, мало помогло. Чтобы он уснул, Василиса с Ладой как подручной снова его ворочали, мучили ледяной тряпкой так, что это напоминало не лечение, а пытку. Но после этого он все-таки уснул.