Ким по старой привычке уволок что-то из тарелки Винта, который тоже молчал, как немой, даже не ворчал на Кирлан, что у него в последнее время вошло в привычку. Посмотрел на Роста в упор, спросил:
— Небось л-ру говорил, да? — Он засунул за щеку кусок рыбы побольше и добавил: — Не расслышали мы.
— Стрельбу же не устроил, — мельком обронил Перегуда. Усмехнулся, мол, шутка. Только шутка получилась начальственная, свысока. Он и сам это заметил, только вида не подал.
— А я вот думал перед тобой новой машиной похвастать, — продолжал Ким. — У нас в последнее время научились делать отличные редукторы, легкие и выносливые. Понимаешь, происходит отбор мощности с разгоняющегося вала антигравитационной мельницы и передается по коленвалу на винт.
Понимаешь, происходит отбор мощности с разгоняющегося вала антигравитационной мельницы и передается по коленвалу на винт. Отличное устройство, только регулировать иногда тяжело. Фрикцион… — Он замолчал, сник, покосился на Перегуду, все-таки договорил: — К тому же эти редукторы и храповиком могут служить, помнишь, как мы мучились, когда первые антигравы-автоматы делали, ну, без ручного привода? Вот этими редукторами теперь и выходим из положения. — Он жевал уже без аппетита, хотя определенно не наелся. — Поликарп придумал.
— Хочешь, мы сейчас тебе это волшебное слово скажем? — спросил Перегуда.
— Рост, перестань, — чеканно, с металлом в голосе проговорила Баяпошка. Видимо, не забыла еще, что могла тут хозяйствовать на правах жены. Повернулась к гостям. — У нас как раз сегодня объяснение произошло.
Винторук поднялся, подмигнул Росту вместо благодарности, такая привычка у него тоже завелась недавно, хотя это и выглядело с его-то глазищами ужасно, ушел и унес с собой тарелку. Винрадки с Кирлан уже и видно не было, спрятались в кухне.
А Рост даже не чувствовал ничего. Ни угрызений, ни разочарования, ни опасения. Он даже не придумывал, как себя вести, просто сидел.
— И как он отреагировал? — спросил Ким, словно Роста не было рядом. А может, и вправду — не было.
— Разозлился.
— Хорошо, — решил Ким, — когда он злится, это всегда обнадеживает.
— Но сейчас-то он не злится. — Перегуда не поднимал головы от тарелки.
— А вот это уже не обнадеживает. — Ким как был трепло, треплом и остался.
— Что же делать? — спросила Баяпошка. И повернулась к Ростику. Все-таки она очень красивая, решил он. Особенно когда вот так смотрит, у нее даже глаза немного косят, и пресловутая прядка падает на лицо.
— Просто скажите, зачем приехали, — проговорил наконец Рост.
— Возникла одна идея… Вернее, идей как таковых не много, но вот проблем, которые мы хотели бы… — Перегуда не мог не усмехнуться. — Представить на твое рассмотрение, действительно хватает. Но выделяются две.
— По нашим данным, пауки очень уж здорово размножились за последние годы, что-то с этим следует делать, — высказался Ким. — И еще немало беспокойств нам стали доставлять пленные пурпурные. Они тоже усиленно размножаются, а вот дела, чтобы им поручить, нет. Так как ты теперь у нас эксперт по пурпурным, хотелось бы узнать — нет ли какого-нибудь заветного средства, которое ты вынес оттуда. — Он неопределенно мотнул головой в сторону леса, хотя Вагос находился совсем в другом направлении, где-то на юго-юго-востоке, или, может быть, на юге. — Чтобы с ними справиться, конечно.
— Что ты вообще по этому поводу думаешь? — добавил советник Председателя.
— Пауков вы оставили в их природной среде, они не могли не размножиться. А что касается пурпурных, так их вообще, кажется, приватизировали, если я правильно произношу это слово.
— Что ты имеешь в виду?
— Галя Бородина, присвоив алюминиевый завод, кажется, в нагрузку получила и поселение пленных губисков… Или я ошибаюсь?
— Те времена давно прошли, — махнул намасленными пальцами Ким.
— А завод остановили, — добавил Перегуда, — за ненадобностью. У нас и прежде потребности в металле были невелики, теперь же… Об этом никто, кроме тебя, и не вспоминает. Своих «залежей» на вагоноремонтном заводе хватит еще лет на тридцать.
Снова сидели молча. Рост понимал, что не прав, что плохо принимает гостей, которые, в общем, его друзья, но… поделать ничего не мог. Вернее, не собирался ничего делать.
— Как можно выйти из положения? — спросила Баяпошка. Теперь она тоже не отрывалась от тарелки, почему-то чувствовала себя виноватой. Хотя Ростик знал — никто ни в чем не виноват, особенно она.
— Что вас конкретно волнует в пурпурных? Я слышал, они все-таки понемногу встраиваются в наше хозяйство?
— Встраиваются, разумеется, вот только… — Перегуда почесал за ухом, при этом вид у него стал озабоченный. — Их много, больше сорока тысяч оказалось, когда их захватили. Какая-то часть из них сбежала через лес дваров. Мы рассчитывали, что уйдет половина… не стрелять же их на самом-то деле? Но уйти решились всего несколько сот, может быть, тысяча наиболее решительных.
Или наиболее зависимых от той подпитки, которую оказывают в их цивилизации несупены и чегетазуры, подумал Ростик. Так тоже бывает — смелость из-за слабости, хотя, конечно, кто его знает?