Они пробовали вызвать Бабурина еще с четверть часа, пока Лада не проговорила:
— Наверное, все, больше связи не будет. И так, считай, повезло.
— Повезло, — признал Ростик. — Это же на какое мы расстояние Бабурина выхватили? Километров на триста?
— Нет, если он уже возвращался, считай, мог немногим менее двухсот мимо проходить, если через Водный мир вдоль хребта.
— Определенно повезло, — признал окончательно Ростик.
Клапан палатки распахнулся. Ввалился Ромка, очевидно, с аглором за спиной, потому что пропустил нечто неопределенное, прежде чем застегнуть «двери» на средний колышек.
— Они напали даже на одного из аглоров, — доложил он. — Кроме того, валятся, как из прохудившегося мешка, иногда бросаются, распахнувшись как можно шире, на любую толпу, травят своим соком сразу трех, а то и пятерых пурпурных. — Он подсел к огню, не обращая внимания на Василису, которая чуть посторонилась, пуская его под защиту бакумура. Он погрел занемевшие, вероятно, еще от работы у антиграва, руки. Мальчишески шмыгнул носом, хотя по всему держался молодцом. — Никогда такого не было.
— Что с аглором?
— Бастен изнутри разорвал его в клочья, хотя сам, как признает, теперь должен будет подлечиться… — Ромка проводил неопределенным взглядом что-то, что мокрыми следами отправилось в угол платформы, поближе к котлу. — Какими-то своими способами.
Бастен скинул капюшон, не поворачиваясь доложил:
— В целом я в порядке, но они задели своими испарениями легкие. Лучше я пару часов помедитирую и правильно подышу, это поможет.
— Бастен, они сильные?
— Если бы я не понимал, что должен это сделать, возможно, и не удалось бы. — Аглор уже возился, устраиваясь на какой-то подстилочке. — Человеку это не под силу, даже бакумур не сможет.
Полог снова приоткрылся, хотя его никто и не расстегивал. В образовавшуюся щель просунулась головенка Самбы. Она окинула помещение прищуренным взглядом.
— Ты что, сдурела, — тут же бросился к ней Ромка, чтобы впустить вторую переводчицу, — в одиночку расхаживать?
Василиса, смешно наморщившись, изогнувшись, как змейка, посмотрела на Ростика. Да, видно, не у одного у меня проблемы с женщинами, признал он, хотя Ромке… рановато еще.
Самба что-то залепетала, ее смесь единого с русским была еще более невразумительной, чем у Василисы. Но Ромка ее отлично понимал.
— Входи же и садись вон там, поближе к аглору… Только не мешай ему, он лечится. — Потом поймал взгляд Ростика.
Но Ромка ее отлично понимал.
— Входи же и садись вон там, поближе к аглору… Только не мешай ему, он лечится. — Потом поймал взгляд Ростика. — Пап, ты как, не против?
— Я для тебя тут… все-таки командир, в крайнем случае капитан.
— Да, извини, я от волнения… Командир, больше не повторится.
Лада соскользнула с Роста, выпрямилась, посмотрела на Ромку так ласково, словно у нее и другого дела не было, кроме как любить все, что ее окружало.
— Командир, — она чеканила каждый слог, — что делаем?
— Как нам ни хреново, а двигать вперед нужно, — решил Рост и стряхнул с себя еще и бакумура. — Поэтому давайте-ка, братцы, уберем рацию, прихватим обоих бакумуров, хватит тут для защиты и одного Бастена, хотя он и в медитации, и отправимся искать наших. Чтобы антиграв доделать и передать приказ — выступаем через час. Не позднее.
— А если?.. — начала было Лада, но Рост ее оборвал:
— Никаких если, Ладушка. Останемся тут, вообще костей не соберем. Поэтому, повторяю, выступаем через час.
— А если ты прав и это уже не кормежка, а война?.. — Лада не хотела угомониться.
— Тем более если это война. — Рост поправил свою задубевшую после «стирки» в снегу куртку и хотел было уже идти к выходу из палатки.
— Есть еще и третье дело. — Лада была как паровоз, резко тормозить не умела. — Вас, мальчики, без стальных нагрудников и касок я больше не отпущу. — Она поежилась и добавила: — Да и сама в них обряжусь.
Глава 23
Особенно скверно каравану пришлось на переправе через четвертую реку и сразу после. Кажется, за одну неделю, пока переправлялись, пока пытались убежать от этой, в общем-то, не самой широкой и бурной реки, потеряли почти тысячу человек. Одно только было хорошо, научились спасать детей. Как, каким образом — Ростик не слишком вникал. Почему-то всем караваном принялся, и не всегда наихудшим образом, командовать Смага, выбрав себе в помощники Катериничева. Они действительно сработались, причем Игорь даже не слишком при этом страдал. Вероятно, многие из идей, распоряжений и поступков Смаги не вызывали у него раздражения. Или сам он их придумывал и внушал своему командиру, такое тоже в армии бывает. Потому что для Смаги главным было, чтобы не Гринев это придумал, хотя для самого Роста было странно, почему у его зама возникала такая реакция.
Ростик довольно долго приглядывался к этому удивительному тандему, но потом подумал, что это было наилучшим решением. Все-таки он подвизался только на этот поход, а следовало уже начинать думать дальше, что будет после него. И получалось, что Смага, со всей его командной манерой, с его очевидной механикой думать всего-то на шаг вперед и ни миллиметром дальше, с работой в целом справлялся. Даже пурпурные каким-то образом выделили ему еще одного переводчика, паренька всего-то с метр ростом, очень юного, но не по годам смышленого. Смага даже немного ворчал, потому что совершенно неожиданно для Роста воспылал любопытством, каково это — иметь пурпурную подругу. Но это уже были мелочи, в которых сам же Смага и должен был разобраться.