Однако Дугалу не повезло. Владелец судна под названием «Бланшфлер» действительно шел с грузом тканей и шерсти в верховья Луары, и, стоило двум будущим пассажирам заикнуться о цели своего пути, как он назвал столь низкую плату за проезд, что случилось необычное — Мак-Лауд открыл рот и закрыл, не произнеся ни слова. При таких условиях любая торговля выглядела просто нелепо, особенно если учесть возможность взять на борт лошадей и без особых трудов добраться до Дигуэна, а может и до Роана. Барка отплывала завтра, между третьим часом и полуднем, и благородные господа обещали придти вовремя.
— Оказывается, этот ваш Крестовый поход не так уж бесполезен, — с неохотой признал Мак-Лауд, когда гавань осталась позади и компаньоны зашагали к постоялому двору «Золотой кочет». — Иначе бы нас ободрали как липку.
— Перестань изображать скрягу, — хмыкнул Гай. — Все равно не поверю. Как думаешь, нам стоит перебраться на корабль прямо сегодня или завтра с утра?
— Сегодня, — высказал свое мнение Дугал. — Там и переночуем. Как-то все на редкость удачно складывается, даже чудно…
* * *
В гостинице «Золотой кочет» за время отсутствия господ рыцарей произошли определенные изменения.
— Там и переночуем. Как-то все на редкость удачно складывается, даже чудно…
* * *
В гостинице «Золотой кочет» за время отсутствия господ рыцарей произошли определенные изменения. Стоявший посреди двора конюх гонял по кругу привязанную на длинной корде лошадь — запаленную, тяжело пыхтевшую и ронявшую из открытой пасти на землю клочья пены.
— Кто-то изрядно торопился, — заметил Мак-Лауд, кивая в сторону уставшего животного. На мокрой шерсти лошади расплывались пятна, судорожно дрожавшие ноги еле двигались. Казалось, она сейчас упадет и больше не поднимется, но все знали — к вечеру якобы загнанная насмерть кобыла придет в себя, а через два-три отдыха дня ее можно снова ставить под седло.
— Вас, мессиры, тут дожидаются, — неожиданное приветствие содержателя постоялого двора сопроводил указующий кивок в дальний угол общего зала.
— Нас? — слегка оторопел Гай.
— Ежели, мессир, вас кличут милордом Гаем Гисборном из Англии — а сдается мне, что так оно и есть, — стало быть, к вам гость прибыл, — многословно, однако не слишком вразумительно растолковал трактирщик.
Упомянутый сэр Гай Гисборн вопросительно покосился на своего спутника, получив в ответ такой же искренне недоумевающий взгляд. Из возможных гостей им на голову единственно могли свалиться Фармер-младший вкупе с оруженосцем…
— Пошли выясним, кому мы понадобились, — здраво предложил Дугал.
Сидевший за отодвинутым в самый темный угол столом человек в пропыленной темно-синей тунике выглядел полностью занятым содержимым стоявших перед ним мисок и кувшина, однако, услышав приближающиеся шаги, вскочил. Несколько мгновений он подозрительно рассматривал Гай и Мак-Лауда, затем еле заметно кивнул, соглашаясь со своими мыслями, и негромко спросил:
— Шевалье Гисборн?
— Это я, — Гай присел на скамью. Дугал остался стоять, небрежно привалившись к стене, и через миг Гисборн понял, по какой причине. Если неизвестный вдруг попытается скрыться или напасть, ему сильно не поздоровится. — С кем имею честь и чем обязан подобным вниманием?..
Незнакомец хмуро посмотрел на Мак-Лауда. Шотландец жизнерадостно ухмыльнулся, вытянул из ножен кинжал и принялся крутить его в руке, якобы разминая кисть.
— Можете говорить при нем, — сердито буркнул сэр Гисборн. — Если вам вообще есть что сказать. Кто вы, милейший?
Человек с опаской покосился вокруг, сунул руку за пазуху, извлек тщательно свернутый в несколько раз и перетянутый толстой крученой нитью лист пергамента, и подтолкнул к Гаю.
— Это вам. Я из Англии, рассчитывал догнать вас в Фармере, но там никого не оказалось. Барон Александр послал меня к тамошнему отшельнику… у него еще имечко ирландское…
— Отец Колумбан, — согласно кивнул сэр Гисборн, не притрагиваясь, однако, к лежавшему между оловянных тарелок посланию. — Дальше?
— Святой отец сказал, что баронет Фармер и его спутник уехали, и не стоит гнаться за ними, а вот мессира Гая наверняка можно будет застать в Туре. Он описал вас и вашего… э-э… спутника, и я помчался сюда. Стража на воротах запомнила вас: двое рыцарей, приехавших вместе с итальянскими торговцами, и посоветовала искать здесь. Я нашел постоялый двор, но вы куда-то ушли. Я остался ждать. Все. Берите письмо, там все сказано. Как прочтете — велено спалить… — незнакомец отодвинул звякнувшие тарелки и кувшины, рухнул головой на освободившееся место и почти мгновенно захрапел.
— Если притворяется, то очень умело, — Дугал наклонился над посланником и внимательно прислушался.
— Нет, в самом деле спит. Что это нам доставили в такой спешке? Знаешь, дурные новости почему-то всегда обгоняют хорошие…
Гай забрал загадочный пергамент и перебрался ближе к очагу, в круг дрожащего красновато-оранжевого света. Дугал пристроился рядом, заглядывая через плечо компаньона.
На желтоватом свертке красовались две небольшие печати — красного воска и зеленого. Внутри красного кружка один над другим выстроились три леопарда, разинувших пасть и поднявших переднюю лапу. Посреди зеленого глубоко оттиснулись крохотная митра и посох с рукояткой, завитой бараньим рогом.