Она невольно вспомнила случившееся не так давно. И то, как она выслеживала этого охотника, как добиралась в его города. Каких трудов ей это стоило! Особенно если вспомнить как ее в пути застала ночь друидов… Она осталась существовать тогда лишь благодаря просто чудовищному везению. И все?таки попала туда, куда хотела. А потом нашла дом охотника, и устроила возле него засаду.
Все шло как нельзя лучше. И охотник, даже сам к ней явился. Он допустил ошибку, и Лисандра, воспользовавшись ей, вонзила ему в шею зубы.
Это было просто превосходно. Вот только, вместо того, чтобы превратиться в вампира, поскольку, кусая, она впрыснула ему в кровь содержимое находящегося у нее во рту полого зуба…
Да, каким?то образом жидкость, созревающая в полом зубе, раз в двадцать лет, не подействовала. Не подействовала, хоть плачь! И охотник, вместо того, чтобы превратиться в вампира, стать ее подопечным, которого она могла воспитать в нужном духе, самым тривиальным образом умер.
Умер! Кретин! Как самый обыкновенный человек, которого вампир?неумеха укусил слишком сильно. Баран! Тупица! Олух! Как он смел такое с ней сделать?!
Вампирша так разозлилась, что едва не вернулась в свой обычный вид. К счастью, вовремя заметив, что с ней происходит, она все же осталась туманом.
В этот момент в развалинах театра народных избранников снова послушался едва слышный скрип. Несколько секунд стояла абсолютная тишина, а потом над одной из полуосыпавшихся стен появилось темное пятно. Ничем иным, кроме как чьей?то головой она быть не могла.
«Ага, прежде чем отправиться на охоту, он решил осмотреться, — подумала Лисандра. — Правильно делает. Разумно. Вот только, охотится он… Охоться соперник с умом, я наверное, смогла бы и потерпеть его в своем городе. Некоторое время.»
Она приготовилась к тому, чтобы передвинуться к развалинам и быстро возвратиться в нормальный вид. Вампирша уже заранее веселилась, когда представляла как удивится соперник, когда рядом с ним, прямо из воздуха, появится она.
Она уже начала потихоньку выбираться с кладбища, как вдруг, неподалеку послышалось громкое пение. И звуки шагов множества людей. Они приближались.
Соперник исчез, видимо, спрятавшись в то убежище, из которого, отправляясь на охоту, вылез. Лисандра опустилась к самым могилам, укрыла их своим телом, словно огромным белым одеялом. Ей казалось, что так она будет меньше обращать на себя внимание.
А люди и в самом деле приближались. Вот их шаги зазвучали уже совсем близко.
«Чтоб вы все сдохли, — подумала Лисандра. — Как не вовремя…»
Не прошло и минуты как она уже смогла увидеть людей, которые помешали ее охоте на соперника. Конечно, это были все те же юнцы. Целая толпа.
Конечно, это были все те же юнцы. Целая толпа.
Впереди топали жрицы. Вид у них был крайне довольный. Еще бы, ведь это были жрицы — победительницы. Те, которым, все же удалось обмануть хранительниц домашних очагов и добраться до их супружеского ложа. И не только добраться. Вслед за ними шли их парни, громко скандируя имена победительниц, и восхваляя их достоинства. Последними шли те, кто участвовал в ночи преступной любви, по большей части как зрители.
Впрочем, это ничуть не мешало им громко распевать песни и весело хохотать. Вдруг один из юнцов вскинул руку, и крикнул:
— А теперь, давайте немного помолчим. Если вы заметили, то справа от нас находится кладбище. А в ночь преступной любви кричать возле кладбища — плохая примета.
Все остальные, видимо, уже несколько подуставшие за эту ночь, послушно замолчали. Благодаря этому, Лисандра расслышала как одна из шедших в задних рядах девушек вполголоса сказала своему парню:
— Мы ведь поженимся?
— Ну конечно.
— И будем любить друг друга вечно ?
— Обязательно.
— Я подумала… если мы поженимся… и настанет ночь преступной любви… Дорогой, мне ведь не придется привязывать тебя к кровати?
— Ну конечно нет.
Лисандре захотелось вернуться в свой обычный вид. Хотя бы, чтобы иметь возможность усмехнуться.
А потом толпа миновала кладбище. Снова послышались крики и смех. Топот. Толпа уходила, уходила. И ушла. Некоторое время топот, хохот, и пение слышались еще вполне явственно. Потом их поглотила ночная темнота. Наступила тишина.
И тогда Лисандра осторожно передвинулась от кладбища поближе к развалинам. Она потратила некоторое время на то, чтобы отыскать люк, который, наверняка вел в убежище соперника.
Люк был замаскирован довольно неплохо. По крайней мере, обыкновенный человек, даже оказавшись от него в полуметре, так и не смог бы его заметить. Только, не вампирша. Для того, чтобы обнаружить люк Лисандре хватило чуть сдвинутого мусора, едва заметного следа ботинка, отсутствия пыли.
Она снова вернулась в своей обычный вид и присела неподалеку от люка.
Вот, дело сделано. Теперь она знает где находится убежище соперника, и даже, что он все еще находится здесь. В ловушке. А так ли?
Лисандра вдруг подумала, что убежище соперника могло иметь и второй выход. Может быть, его там, внизу, уже и след простыл?
«С чего бы это? — подумала вампирша. — Нет, исключено. Он все еще там. И если спуститься…»
Эта мысль ей не понравилась. Наверху, она была в более выигрышном положении. Если же ей вздумается спуститься вниз, то она может, например, попасть в подготовленную соперником ловушку.