Бандит сделал по инерции еще шаг, споткнулся и рухнул на дорогу. Без единого вскрика.
Зато взвыл его дружок, изображающий лошадку. На бегу ссадил с себя миледи и рванул ко мне, махая руками как мельница.
Второй булыжник врезал ему точно по старой отметине и он свалился всего в паре локтей от первого. Как кучненько я отстрелялся-то!
Охнула леди Ортензия и алым столбиком с желтой макушкой застыла посреди дороги.
Но я, не обращая на нее внимания, уже волочил первого бандита подальше в кусты.
С нею я всегда успею разобраться, а вот эти горе разбойнички, похоже, не зря так смело орудуют рядом с деревней! Наверняка не ошибусь, если предположу, что их там ждут к обеду с промысла жены и детишки.
Убедившись, что он придет в себя не скоро, забрасываю на плечо второго и быстро утаскиваю в компанию к другу.
Пока я занимаюсь этой зарядкой, мне в голову приходит довольно удачная, на мой взгляд, мысль. Уже понятно, что эта приставучая невеста отравит мне все существование, если я не возьму ее с собой. Но брести по дорогам с дамой, закутанной в алый халат… идея далеко не из лучших.
Поэтому, сложив бандитов в неглубоком ложке так, чтобы не было видно с дороги, возвращаюсь за миледи.
Ортензия, завидев с каким решительным видом я направляюсь в ее сторону, взвизгнула, подхватила полы халата и рванула в сторону, противоположную деревне.
Ортензия, завидев с каким решительным видом я направляюсь в ее сторону, взвизгнула, подхватила полы халата и рванула в сторону, противоположную деревне. Ну, вот уж это с ее стороны совершеннейшее свинство, взрыкнул я и остановился. Чего, чего, а бегать за ней я не собираюсь ни в каком смысле!
Пробежав в запале несколько шагов, и не слыша за спиной звуков погони, она остановилась и обернулась назад. Я стоял, уперев руки в бока, и спокойно ждал, когда у нее проснется здравомыслие.
— Зачем ты за мной гнался? — Не дождавшись, пока я начну переговоры первым, осторожно поинтересовалась она.
— Чтобы немедленно жениться! — решил я пошутить.
— Ты врешь!
— А почему ты не оставишь меня в покое? Я обеспечил тебя транспортом и охраной до дома, зачем ты вернулась?!
— Как ты мог отдать меня этим… — Она захлебнулась негодованием.
— Однако ты довольно быстро нашла с ними общий язык, значит они не такие уж и плохие?! — язвительно парировал я. — А вот интересно, что ты им пообещала, что они так дружно неслись за мной?!
— Ничего особенного… — Насупившись, пробормотала миледи.
— Ну, в общем, так! — Решил я, наконец, озвучить ей свои планы. — Или я тебя поймаю и привяжу к твоим новым друзьям, чтобы ты не смогла подстроить мне очередную гадость, или ты идешь до ближайшего города вместе со мной, но на моих условиях!
— Клянешься всеслышащим? — Недоверчиво прищурилась она.
— Сначала ты клянешься. — Не поймался я на ее удочку. — Что делаешь все, что я прикажу, и одеваешь все, что дам!
— Клянусь, — подумав с минуту, мрачно буркнула она и потопала в мою сторону.
— Быстрее! — Прикрикнул я, заслышав невдалеке лошадиное ржание.
Миледи послушно побежала по направлению ко мне. Хм… с такими темпами мы как раз попадемся на глаза проезжающим, а этого мне никак не нужно! Я ринулся к ахнувшей Ортензии, подхватил на руки, и помчался к ложку.
И вовремя. Не успел я плюхнуть несостоявшуюся невесту Зигеля на сыроватый бугорок, как по дороге неторопливо протрусила пегая лошадка, запряженная в узкодонную телегу.
Я убрал руку ото рта миледи и свирепо сверкнул на нее глазами.
— Если ты не прекратишь орать по каждому поводу, то мне лучше оставить тебя здесь! Раздевайся!
— Что? — Возмущенно ахнула она, оглядываясь на лежащих рядом бандитов. — Да как ты смеешь… мне такое предлагать!
— А как ты посмела сегодня ночью влезть в постель к голому мужчине?! — презрительно фыркнул я, стаскивая серые штаны.
Все равно они оказались мне маловаты.
— Но Зигель! — Она побледнела, вцепилась в свой халат на груди как в последнюю надежду на спасение, и расширившимися глазами следила, как я развязываю шнурок исподних штанов.
Исключительно из чувства мести… ну и немного вредности, делаю это в слегка замедленном темпе. Чтобы с удовольствием заметить, как запылали под рыжеватыми волосами ее ушки.
Однако на длительное представление времени у меня нет, поэтому снимаю запасную одежду намного быстрее, чем хотелось бы, чтобы подразнить приставучую девицу.
Потом бросаю ей одни исподники, рубашку и свои серые штаны. Сам же натягиваю черные штаны, снятые с того из бандитов, что постройнее. Они почти новые, и это означает, что промысел у ребят прибыльный и неопасный.
Иначе бы в хороших штанах на дело не пошел, знаю я этих экономных крестьян.
Потом снимаю со второго бандита куртку и отдаю Ортензии, несмотря на ее умоляющий взгляд.
А нечего было за мной в портал прыгать, сидела бы себе сейчас на диванчике, пила какао и смаковала пирожные!
При мысли о еде в желудке засосало, но я успокоил свое воображение воспоминанием о черных сухариках, которыми меня угощали в замке миледи.
— Не так! — Заметив, что она пытается застегнуть куртку на пуговицы, я отстранил ее руки.
Запахнул куртку как халат, подвязал веревкой, найденной в кармане запасливого бандита, и подвернул ей рукава.