Мне не хочется ни есть, ни спать, куча разных предположений терзает мой мозг. И некоторые из них настолько чудовищны, что мне потребовалось призвать свое разбушевавшееся воображение к порядку, чтобы отбросить их как не состоятельные.
— Грег… — Стук в дверь, раздавшийся примерно через час, воспринимается мной как спасительный стакан воды в летнюю жару.
— Входи.
— Что мне будет… ты знаешь?
Знаю. И с удовольствием, не скрывая подробностей, выкладываю белеющему на глазах Хенрику.
— Но ведь… если она моя жена…
— Если тебя признают преступником, её отец тут же получит для нее развод. Это, если её вообще признают твоей женой. И тогда ничто не спасет Мари от брака с бароном… как его имя?!
— Но… неужели нет никакого выхода?
— Есть. Признаться во всем честно. Если не хочешь выдавать тайну… пригласим жреца…
— Я… должен подумать… — Несчастно бормочет маг и быстро скрывается в своей спальне.
Немного постояв, иду вниз, на веранду. Лучше сидеть там и наблюдать как бабочки вьются над распустившимися цветами, чем сводить себя с ума нелепыми предположеньями. Так уже много раз бывало в моей практике, понапридумываешь всяких страшных тайн, а правда окажется банальной до противного!
У людей имеется не так уж много серьезных поводов для совершения недостойных поступков!
Этот день мне показался длинным, как северная ночь. Я не мог уйти в город, чтобы развеяться, Кларисса, все время занятая делами, велела приглядывать за магом.
Я не мог уйти в город, чтобы развеяться, Кларисса, все время занятая делами, велела приглядывать за магом.
А взять его в город я бы и сам не решился. Хенрика настолько выбили из рамок события этого утра, что он стал беспомощнее маленького дитяти.
И только в эти часы я окончательно убедился, наконец, что Дорж был совершенно прав. Когда заявил, что, несмотря на возраст, старшей в их маленькой семье является Ортензия. Я с печалью смог наблюдать, что именно её отсутствие превратило парня в растерянного мальчишку.
Ужинали мы поздно и молча. Кларисса выглядела страшно измученной, и накопители на ее груди мутно поблескивали необтертыми новыми цепочками.
Это значило, что свои, привычные, она выкачала досуха, а для этого нужно не раз открыть портал переноса.
И это наводило на определенные мысли, но задавать любые вопросы было бессмысленно. Она все равно ничего не расскажет, пока не убедится в полнейшей достоверности своих сведений.
— Завтра утром я ожидаю одного человека, который расскажет мне про все тайны милорда Монтаеззи. — Неожиданно устало сообщила Хенрику магиня, ставя на стол кружку с квасом. — Поэтому, если хочешь что-нибудь мне рассказать… раньше него… у тебя есть время.
Но он только грустно на нее взглянул и покачал головой. К вечеру маг как-то собрался, видимо, пришел к какому-то решению, и я собирался Клару об этом предупредить. Но она меня опередила.
— Тогда дай сюда свои накопители и одень вот этот браслет. — Равнодушно протянула руку, в которой матово светился молочно белый металл.
Хенрик побелел, в который раз за этот день, но спорить не стал. Снял с шеи гроздь накопителей, большинство из которых были уже полны, судя по проскакивающим искрам, и взял в руки браслет.
Даже у меня пробежал холодок по спине при взгляде на этот невинный с виду предмет. Браслет полного подчинения. Человек не может ничего дурного сделать себе или окружающим, не может уйти далеко от того места, где находится контрольный браслет. Артефакт не заставит рассказать свои секреты, но и не позволит выдать чужие. Очень дорогая и редчайшая штучка. Магистр, сделавший шесть пар этих уникальных артефактов, исчез во время загадочного эксперимента, а секрет изготовления браслетов не оставил никому.
И потому используются они магами очень и очень неохотно. По всей вероятности, Клариссе пришлось приложить немало усилий, прежде чем ей выдали эту пару. И мне трудно даже представить аргументы, которыми ей удалась убедить скуповатых магистров.
Браслет сам стянулся на запястье горько ухмыльнувшегося мага, и он, дерзко взглянув в глаза Кларе, преувеличенно вежливо попросил разрешения погулять по саду. Но она, к моему изумлению, ответила отказом и отправила его в спальню.
Сделав мне знак остаться.
— А теперь расскажи мне подробно всё, что с тобой произошло с той самой минуты, как тебя сунули в багажный ящик кареты. Этот эпизод мой человек наблюдал. — Бросая в рот жареный орешек, скомандовала магиня.
И мне пришлось подчиниться. Но вовсе не по обязанности, бывали случаи, когда я ничего ей не рассказывал.
Но не в этот раз. Сейчас только она могла повлиять на абсолютно проигрышную ситуацию, и если рассказ о моих приключениях может ей помочь, она получит его во всех подробностях.
Мы просидели в своих креслах далеко за полночь, и я давно уже всё рассказал и ответил на сотню совершенно нелогичных с моей точки зрения вопросов.
Вставая за эти часы лишь затем, чтобы прогуляться в уединенное место да опустить рамы, чтобы не доставали полчища комаров.
Кларисса уже сгрызла целую кучу орехов и сидела, уставившись задумчивым взглядом в одну точку, когда перед ней лопнул шарик магической почты.
Кларисса уже сгрызла целую кучу орехов и сидела, уставившись задумчивым взглядом в одну точку, когда перед ней лопнул шарик магической почты.