— А чесночку бы не помешало прихватить,- произнес Ласковин, поддразнивая своего спутника.- В крайнем случае — с борщом можно съесть. Вот сэнсэй мой говорит: борщ без чеснока — не борщ.
— Помолчи,- попросил отец Егорий, пряча руки в карманы пальто.
Ласковин пожал плечами. Он чувствовал себя слишком хорошо обученным, чтобы опасаться маньяка-психопата, ежели под вампировой маской есть хоть кто-нибудь кровожадный. В теперешней превосходной форме он мог бы упаковать не только одного шизика, но и целый дурдом вместе с санитарами.
Внешность у «вампира» оказалась самая что ни на есть человеческая. Ни намека на клыки, глаза не красные, а карие. Ничего особенного, только волосы знатные: длинные, блестящие и черные, как вороново крыло. Единственное, что отвечало традиционному портрету упыря,- бледность. Но бледной кожей в Петербурге к концу зимы никого не удивишь. В общем, больше всего «вампир» напоминал эстрадную звезду четвертой или пятой величины. Наличествовал в комнате рояль и дорогущий музыкальный центр с колонками в полтора метра высотой, что еще больше углубляло эту ассоциацию.
Двое незнакомых мужчин, похоже, несколько удивили «вампира». Но после короткой паузы хозяин сделал приглашающий жест, так и не задав традиционного вопроса.
Отец Егорий вошел в квартиру первым. Он снял пальто, оставшись в толстом черном свитере и мешковатых брюках. Если не принимать во внимание крест, Игорь Саввич вполне мог бы сойти за спортсмена-гребца в отставке.
«Вампир» мельком взглянул на крест, но ни само серебро, ни форма, в которую оно было отлито, его не обеспокоили. Ласковин рядом с могучим иеромонахом смотрелся обыденно, но первая фраза хозяина была обращена именно к нему. То есть с самого начала он дал понять, что считает Ласковина главным в дуэте.
— Проболтался-таки Арик! — укоризненно произнес «вампир».- Вы ведь из-за этой дурацкой статьи меня навестили, верно?
— Из-за нее! — пробасил отец Егорий.
«Вампир» ростом был ему по плечо, уступая даже Андрею сантиметров семь-восемь.
— Что ж, проходите,- сказал хозяин.- Вот сюда, в комнату. Будем нести бремя славы! — И улыбнулся Ласковину. Тут-то Андрей и убедился, что хищных клыков во рту «вампира» не наблюдается.
— Кто такой Арик? — спросил отец Егорий, пока Ласковин не без зависти разглядывал аппаратуру и целый стеллаж дисков слева от зашторенного окна.
— Арик? — Хозяин, слегка наклонив голову, оглядел своего нежданного гостя.- Арнольд Шаповалов. Журналист, подбивший меня на эту авантюру.
— Это не он,- оправдал неведомого Арика Ласковин.- Адрес мы получили у редактора. После определенного нажима.
— Не важно. Так чем я могу вам помочь?
— Давайте немного побеседуем! — предложил Андрей, искоса взглянув на отца Егория, расхаживающего по комнате. Сам хозяин делал вид, что не замечает недружелюбного гостя. Из вежливости?
— Меня зовут Андрей,- представился Ласковин.
— Сигизмунд,- «вампир» слегка поклонился.
— Редкое имя!
— Так звали моего деда,- пояснил хозяин.- Вы любите музыку?
— Пожалуй, да.
— Солнечный сегодня денек,- пробасил отец Егорий, оказываясь между ними.- Хороший!
— Хм, да, неплохой… Позвольте! — Сигизмунд ловко обогнул отца Егория и быстрым движением раздвинул шторы. Солнечный свет упал на его бледное лицо, сделав его еще более бесцветным.
— Так лучше? — спросил он.- Я-то предпочитаю полумрак.- Сигизмунд говорил так, словно извинялся.- От яркого света глаза устают.
Лишь истинный петербуржец мог назвать «ярким» свет мутноватого февральского солнца.
— Так что бы вам хотелось послушать? — Хозяин вновь посмотрел на Андрея.- Я недавно из Швеции очень неплохие диски привез, совершенно новые. Впрочем, сейчас достать новую, действительно новую музыку — совсем не такая проблема, как двадцать лет назад. Ну вы, Андрей, наверное, не помните?
— Почему же? — проговорил Ласковин, скользя взглядом по торцам компактов.- Не двадцать, но помню. Может быть, этот?
— Этот? О! Бьёрк! Превосходно!- сказал Сигизмунд, вкладывая компакт в «полочку» проигрывателя.
Вибрирующий голос Бьёрк заполнил комнату. Лучший звук, какой когда-либо слышал Ласковин. Ощущение полного присутствия.
— Можно это выключить? — раздался требовательный голос отца Егория.
— Выключить? — Сигизмунд удивленно посмотрел на гостя.
— Да!
Хозяин перевел взгляд на Андрея, пожал плечами, словно извиняясь, и коснулся сенсора.
— Да!
Хозяин перевел взгляд на Андрея, пожал плечами, словно извиняясь, и коснулся сенсора. Звук исчез. Тишина была голой, как неровно выбеленный потолок.
— Так о чем вы хотели бы побеседовать? — спросил Сигизмунд.- Можем поговорить и о статье, раз уж это она привела вас ко мне. Присаживайтесь, прошу вас! — Он указал на одно из кресел.
— Вы назвали эту статью авантюрой,- сказал Андрей, садясь.- Почему, Сигизмунд?
— Я не люблю привлекать к себе внимание,- ответил хозяин, опускаясь в другое кресло, поставленное под углом градусов в шестьдесят к первому.- То есть,- продолжал он,- как человек искусства я понимаю необходимость рекламы. Но не дурацкой же популярности!
Отец Егорий продолжал расхаживать по комнате, время от времени бросая на Сигизмунда мрачные взгляды. Если последнего это и раздражало, то виду он не подавал.