Мой голем с противным скрежетом повернул голову и, узрев магистра Берию, за спиной которого маячил ректор, с протяжным ревом направился к ним. Не знаю, чего уж я такого наколдовала, но, судя по удивленным, затем озадаченным, а потом уже и испуганным лицам магистров, на моего голема совершенно не действовали стандартные заклинания уничтожения. Резво увернувшись от протянутой каменной лапищи, магистр Берия очень невежливо оттолкнул от себя ректора, который все это время цеплялся за его мантию и пытался подсказывать, какие заклинания лучше использовать.
— Господин ректор, я только ваш ассистент, а потому с удовольствием уступаю вам право показать свое мастерство и расправиться с этим големом. — Магистр Берия быстро засеменил прочь от растерянного ректора, оставив его решать проблему в одиночестве.
Испуганно оглядевшись, ректор понял, что остался один на один с големом и если сейчас ничего не сделает, то его перемелют в мелкий фарш. Отступив на несколько шагов, ректор широко развел руки в стороны, вывернув их ладонями наружу, а затем резким движением свел перед грудью. После чего начал медленно толкать от себя что-то невидимое, с трудом преодолевая какое-то сопротивление и сопровождая свои действия очень быстрым речитативом, который то усиливался, а то сводился на совсем тихий, еле слышный шепот.
— Нет! Ректор, не надо! Остановитесь! — вскочил со своего места магистр Джулиус, по-моему, единственный из всех сообразивший, какое заклинание приводит в действие ректор.
Даже я, находившаяся ближе всех к ректору и имевшая возможность слышать некоторые слова, ничего не поняла, хотя и проштудировала за последнее время целую кучу учебников и книг, находившихся в учительской секции библиотеки, а потому простым студентам недоступных.
Даже я, находившаяся ближе всех к ректору и имевшая возможность слышать некоторые слова, ничего не поняла, хотя и проштудировала за последнее время целую кучу учебников и книг, находившихся в учительской секции библиотеки, а потому простым студентам недоступных.
Одновременно с последним словом, которое ректор выкрикнул в сторону голема, он сделал резкий толчок от себя, и от его рук отделилось небольшое серое облако. Плавно подлетев к каменному истукану, оно прилепилось к его голове, начиная потихоньку увеличиваться и расползаться по всему туловищу, окутывая его на манер кокона. Взревев, как раненый бык, голем заметался по всей арене, не замечая ничего вокруг и обуреваемый только одним желанием — содрать эту серую штуку с себя. Ректор не успел увернуться от ставшего внезапно необычайно быстрым и стремительным голема и был в один момент раздавлен, превратившись в мокрое пятно на арене. А я с ужасом увидела, как ко мне приближается сама смерть в образе каменной глыбы, и всем существом осознала, что не успеваю увернуться. В самый последний момент, когда я уже распрощалась с жизнью и даже закрыла глаза, что-то подхватило меня за шкирку, и я оказалась под самой крышей, успев почувствовать ветерок, прошедшийся по моим ногам. Подняв голову, я с удивлением увидела глэсса Нимбуса, крепко держащего меня правой рукой за рубашку. Частичная трансформация позволила ему остаться похожим на человека (если не считать сильно заострившихся черт лица) и в то же время подняться в воздух за счет огромных кожистых крыльев, которые сейчас удерживали нас обоих в воздухе. Надо сказать, что здесь, под потолком, было значительно безопаснее, нежели внизу, так как голем прорвал магический защитный круг и уже громил все вокруг себя, совершенно обезумев. Студенты в панике покидали зал, внимательно следя за действиями каменного чудовища, чтоб успеть вовремя увернуться. Я попыталась рассмотреть в этой толпе своих друзей, но различила только Дакка, который летел к нам, раскинув нетопыриные крылья. Надо сказать, что он за последнее время сделал большой прорыв вперед в своем развитии, раз сумел остановить трансформацию на нужном ему этапе. Правда, его облик оставлял желать лучшего (забавно торчащие ушки с кисточками подвели и на боевую трансформацию совсем не тянул), но все это никак не отразилось на его летных способностях.
— Хм, я и не знал, что у первокурсников такие серьезные экзамены. Неужели Академия повысила планку в обучении? — спросил глэсс Нимбус парящего рядом с ним сына.
— Ничего подобного! Просто наш ректор очень невзлюбил Лику за ее острый язычок и теперь хотел оторваться по полной программе. — Дакк, не отрываясь, следил за тем, что происходило на арене.
— Разве это законно?
— К сожалению, вполне. Дело в том, что Лика пожелала сдать экзамен сразу за три года обучения, вот он и устроил ей испытания повышенной сложности. Интересно, ей засчитают этот экзамен или нет? Формально-то она справилась со всеми испытаниями вполне успешно, а по поводу смерти экзаменаторов в Правилах ничего не указано. Не было еще такого, чтоб магистр не смог справиться с каким-то студентом!
— А наоборот? — поинтересовался глэсс Нимбус.
— Наоборот как раз бывало. В Академии существует вполне официально признанный процент выбраковки. Это когда студенты погибают в процессе прохождения испытаний или получают настолько серьезные увечья, что бывают вынуждены покинуть Академию.