От этого имени Хильцбриха передернуло.
— Я вижу, вы помните и Джимми, — заметила Джейн.
— Да, — тихо подтвердил он. — Джимми был… запоминающимся.
— Вы знаете, что он погиб? Его застрелили двенадцать лет назад, в Сан-Диего. Когда он забрался в дом к одной женщине.
Доктор кивнул.
— Мне звонил детектив из Сан-Диего. Хотел узнать о прошлом. Спрашивал моего мнения: мог ли Джимми совершать преступление, когда его убили.
— Полагаю, ваш ответ был положительным.
— Я лечил сотни юных социопатов, детектив. Мальчиков, которые устраивали пожары, мучили животных, нападали на одноклассниц. Но по-настоящему напугать меня удавалось немногим. — Хильцбрих посмотрел прямо в глаза Джейн. — Одним из таких пациентов был Джимми Отто. Он был отпетым хищником.
— И это передалось Брэдли.
Хильцбрих заморгал.
— Что?
— Разве вы не знали, что они были партнерами? Они охотились вместе — Брэдли и Джимми. А познакомились они в вашем институте. Вы этого не замечали?
— У нас тогда было всего тридцать пациентов, поэтому они, конечно же, знали друг друга. И, конечно же, участвовали в групповой терапии. Однако эти мальчики — две абсолютно разных личности.
Однако эти мальчики — две абсолютно разных личности.
— Возможно, именно поэтому они и спелись. Наверняка они дополняли друг друга. Один, лидер, вел за собой другого. Нам неизвестно, кто выбирал жертв и кто именно их убивал, ясно одно — они были партнерами. Они вместе собирали коллекцию. До той самой ночи, когда Джимми был убит. — Джейн смерила доктора тяжелым взглядом. — Теперь Брэдли обходится без него.
— Значит, по сравнению с тем, что я помню, он стал совершенно другим человеком. Понимаете, я знаю, Джимми и вправду был опасен. Мальчик пугал меня, даже когда ему было всего пятнадцать. Он наводил ужас на всех, даже на собственных родителей. Но Брэдли… — Хильцбрих покачал головой. — Да, он безнравствен. Да, его можно уговорить на что угодно, даже на убийство. Но он — человек ведомый, он не лидер. Ему нужно, чтобы кто-то руководил им и принимал решения.
— Вы имеете в виду, другой партнер, вроде Джимми?
Хильцбрих вздрогнул.
— Слава богу, таких чудовищ, как Джимми Отто, немного. Я с ужасом думаю, чему Брэдли мог у него научиться.
Взгляд Джейн упал на фотографии, лежавшие на столике. «Он научился справляться в одиночку, — подумала Риццоли. — Научился быть таким же извергом, как Джимми».
Она снова посмотрела на Хильцбриха.
— Вы говорили, что не можете передать мне дело Брэдли.
— Я же сказал: оно уничтожено.
— Тогда отдайте мне документы Джимми Отто.
Он засомневался, сбитый с толку ее просьбой.
— Зачем?
— Джимми погиб, так что никто не будет возмущаться нарушением врачебной тайны.
— А вам-то они зачем нужны?
— Он был партнером Брэдли. Они вместе путешествовали, вместе убивали. Если мне удастся понять Джимми, вероятно, я составлю представление и о том, каким человеком стал Брэдли.
Доктор немного подумал над этой просьбой, затем кивнул и поднялся.
— Его дело нужно поискать. Мне понадобится некоторое время.
— Вы держите его здесь?
— Думаете, я могу позволить себе хранилище? Все институтские документы теперь здесь, в моем доме. Если вы подождете, я найду эту папку, — пообещал доктор, выходя из комнаты.
Жуткие фотографии на журнальном столике выполнили свою функцию. Джейн больше не могла выдерживать их вида. Она стала собирать их в стопку, и вдруг перед глазами возник тревожный образ четвертой жертвы — еще одной черноволосой красавицы, засоленной, словно вобла, и Джейн задумалась: а вдруг в этот самый момент Джозефина отправляется в загробный мир?
Зазвонил мобильный телефон. Джейн ответила, отложив фотографии в сторону.
— Это я, — сообщил Барри Фрост.
Риццоли не ожидала его звонка. Приготовившись выслушать новости Барри о бедах на личном фронте, она тихо спросила:
— Как у тебя дела?
— Я только что разговаривал с доктором Уэлш.
Джейн знать не знала, кто такая доктор Уэлш.
— Это консультант по вопросам брака, к которой ты собирался пойти? Думаю, это хорошая идея. Вы с Элис все обговорите и поймете, что нужно делать.
— Нет, я еще не ходил к консультанту. Я звоню не поэтому.
— Тогда кто же эта доктор Уэлш?
— Та самая женщина-биолог из Массачусетского университета, которая рассказывала мне про болота и топи. Она звонила мне сегодня, и я решил, что ты должна об этом знать.
Разговоры про болота и топи — это уже большой прогресс, решила Джейн. По крайней мере он не плачет из-за Элис. Поглядев на свои часы, она прикинула, сколько времени может понадобиться доктору Хильцбриху на поиски дела Джимми Отто.
— …а это очень редкая штука.
Поэтому ей пришлось потратить столько времени на идентификацию. Ей пришлось отнести его к какому-то ботанику из Гарварда, и он только что подтвердил это.
— Прости, — перебила его Джейн. — О чем ты говоришь?
— О частичках того растения, которое мы обнаружили в волосах Болотной леди. Там были листья и нечто вроде стручков. Доктор Уэлш сказала, что растение называется… — В воцарившейся тишине Джейн услышала шелест бумаги: Барри искал свои записи. — Carex oronensis. Это научное название. Еще оно известно как осока Ороно.
— Оно растет на болотах?