Пока жарилась курица, они потягивали вино на кухне; Маура нарезала картофель, а Даниэл делал салат. Во время готовки они прикасались друг к другу и целовались, совсем как семейная пара. Но мы не женаты, думала Маура, со стороны поглядывая на выразительный профиль Даниэла и седеющие виски. Каждое мгновение, проведенное вместе, было словно тайным, краденым; пусть они смеялись, но порой в этом смехе Мауре слышались нотки отчаяния, будто бы они пытались убедить себя, что счастливы, черт возьми, действительно счастливы, несмотря на хитрости, чувство вины и бесчисленные вечера, проведенные врозь. Но она все чаще стала замечать в нем признаки эмоционального напряжения. За последние месяцы его волосы заметно поседели. А когда они совсем побелеют, думала Маура, неужели мы по-прежнему будем встречаться при задернутых шторах?
«Интересно, какие перемены он видит во мне?»
Даниэл ушел от нее после полуночи. Маура заснула в его объятиях и не слышала, как он вставал с постели. Когда она проснулась, Даниэла уже не было, и простыня рядом с нею совсем остыла.
Когда она проснулась, Даниэла уже не было, и простыня рядом с нею совсем остыла.
В то утро Маура в одиночестве пила кофе, в одиночестве пекла блины. Самые лучшие воспоминания о своем недолговечном браке с Виктором, который во всех остальных смыслах оказался совершенно неудачным, Маура связывала с воскресеньями — по утрам они поздно вставали и, лежа на диване, полдня читали газеты. Но с Даниэлом таких воскресений никогда не получалось. Пока полусонная Маура сидела в халате, обложившись страницами «Бостон глоуб», отец Даниэл Брофи проводил службу для своих прихожан в церкви Пресвятой Богородицы, для прихожан, чей пастырь и сам абсолютно сбился с пути истинного.
Она проснулась от неожиданного звонка в дверь. Пытаясь стряхнуть остатки сна, Маура приняла сидячее положение и увидела, что уже два часа дня.
«Возможно, это Даниэл».
Шурша газетой, на которой оказались ее босые ноги, Маура торопливо вышла из гостиной. Открыв дверь и увидев человека, который стоял на крыльце, Маура внезапно пожалела, что не расчесала волосы и не надела что-нибудь вместо халата.
— Простите, я немного опоздал, — извинился Энтони Сансоне. — Надеюсь, я не причиню беспокойства.
— Опоздали? Извините, но я вас не ждала.
— Разве вы не прослушали мое сообщение? Вчера днем я оставил его на вашем автоответчике. О том, что собирался навестить вас сегодня.
— О! Похоже, вчера я забыла прослушать сообщения.
«У меня были другие дела», — подумала Маура.
Она сделала шаг назад.
— Проходите.
Сансоне вошел в гостиную и остановился, глядя на разбросанные газеты и пустую кофейную чашку. Маура не видела его несколько месяцев и теперь заново поразилась его спокойствию и тому, как он будто бы изучает воздух в поисках какой-нибудь упущенной детали. В отличие от Даниэла, быстро находившего контакт даже с чужаками, Энтони Сансоне будто бы со всех сторон был окружен стенами; этот человек, даже стоя в помещении, которое заполняла толпа, умел казаться подчеркнуто отчужденным и замкнутым. Мауре стало интересно, что он думает при виде беспорядка, свидетельствовавшего об упущенном воскресенье. «Не у каждого есть дворецкий, — пронеслось у нее в голове. — Не все живут так, как вы, в особняке на Бикон-Хилле».
— Простите, что беспокою вас дома, — снова заговорил он. — Мне не хотелось наносить официальный визит в бюро судмедэкспертизы. — Сансоне обернулся и посмотрел на хозяйку. — А еще мне хотелось узнать, как вы поживаете, Маура. Я давно не виделся с вами.
— У меня все хорошо. Много дел.
— Общество Мефисто возобновило еженедельные ужины в моем доме. Нам бы очень пригодился ваш взгляд на вещи, и мы будем рады, если вы присоединитесь к нам в один из вечеров.
— Для беседы о преступности? Этим предметом я достаточно часто занимаюсь на работе, благодарю вас.
— У нас иной подход к преступности. Вы рассматриваете конечный результат, мы же занимаемся причиной ее существования.
Маура принялась собирать газеты и складывать их в стопку.
— Я не совсем подхожу для вашей группы. Я не приемлю ваши теории.
— Даже после того, что пришлось пережить нам обоим? Те убийства наверняка заставили вас задуматься. Возможно, в глубине души вы все-таки допускаете это.
— То, что в свитках Мертвого моря можно найти единую теорию зла? — Она покачала головой. — Я занимаюсь наукой. И читаю религиозные тексты для лучшего понимания истории, а вовсе не для того, чтобы найти там реальные доказательства. Или чтобы объяснить необъяснимое.
— Но ведь той ночью вы вместе с нами сидели в ловушке на горе. Вы же видели доказательства.
Той ночью, о которой он говорил, той январской ночью они были на волоске от смерти.
Вы же видели доказательства.
Той ночью, о которой он говорил, той январской ночью они были на волоске от смерти. По крайней мере, в этом вопросе между Сансоне и Маурой не существовало разногласий, потому что доказательства были не менее реальными, чем кровавые последствия. Но было в этом событии много такого, о чем они всегда будут спорить, и больше всего разногласий касалось натуры чудовища, загнавшего их на ту гору.