— Я всего-навсего хотел удостовериться, что тебя отвезут домой, — объяснил Робинсон. — А если нет, я с радостью отвезу тебя сам.
— Детектив Фрост приедет за мной в шесть.
— О! Конечно. — Ник задержался в дверях, словно хотел сказать что-то еще, но заговорить не решался. — Я рад, что ты вернулась, — только и смог произнести он, собираясь уходить.
— Николас…
— Да?
— Я должна объяснить тебе кое-что. Многое.
Он стоял всего в нескольких метрах, но Джозефине было тяжело встречаться с ним взглядом. Никогда раньше она не чувствовала себя так неуютно в его присутствии. Николас был одним из немногих, с кем Джозефине обычно было легко, потому что оба, обитая в одном и том же потаенном уголке Вселенной, испытывали невероятную страсть к малоизвестным фактам и любопытным диковинкам. Из всех людей, которых Джозефина обманывала, самую сильную вину она испытывала перед Николасом, потому что Робинсон гораздо больше всех прочих старался быть ее другом.
— Я не была честна с тобой, — призналась Джозефина, печально покачав головой. — В действительности почти все, что ты знаешь обо мне, — ложь. Начиная с того…
— Что по-настоящему тебя зовут не Джозефина, — тихо закончил он.
Пульчилло удивленно подняла взгляд на Николаса. Раньше, когда они встречались взглядами, он, как правило, смущенно отводил глаза. На этот раз Николас даже не дрогнул.
— Когда ты узнал об этом? — спросила она.
— После того как ты уехала, а я не мог поймать тебя по телефону и стал волноваться.
Я позвонил детективу Риццоли и узнал правду. — Робинсон вспыхнул. — Мне стыдно признаться в этом, но я звонил и в твой университет. Я подумал, а вдруг…
— Вдруг ты взял на работу законченную мошенницу.
— Я не должен был вторгаться в твою жизнь, я знаю.
— Нет, Николас, ты должен был сделать именно это. Ты имел полное право проверить, получила ли я образование. — Она вздохнула. — Только в этом я и была честна с тобой. Меня удивляет, что ты позволил мне вернуться. И даже ни разу ни о чем не обмолвился.
— Я ждал удобного момента. Выжидал, когда ты будешь готова к разговору. Ты готова?
— Похоже, ты уже знаешь все, что тебе нужно.
— Да как я же могу все знать, Джозефина? У меня такое ощущение, будто я только сейчас начинаю знакомиться с тобой. Все то, что ты рассказывала мне о своем детстве… о своих родителях…
— Я врала, понимаешь? — Ответ прозвучал резче, чем хотела Джозефина, и она заметила, что Николас покраснел. — У меня не было выбора, — тихо прибавила она.
Зайдя в ее кабинет, куратор сел. Раньше он неоднократно устраивался на этом же стуле с чашкой утреннего кофе, и они радостно болтали о предметах, совсем недавно найденных в цокольном этаже, или малоизвестных фактах и деталях, на которые удалось напасть одному из них. Нынешняя беседа не походила на приятную болтовню.
— Я могу себе представить, каким обманутым ты себя чувствуешь.
— Нет. Не так все плохо.
— Ну уж по крайней мере разочарованным.
Ей больно было видеть, как он кивнул, потому что это подтверждало: между ними разверзлась пропасть. Словно бы указывая на эту брешь, тишину разорвал раскат грома.
Джозефина сморгнула слезы.
— Прости, — сказала она.
— Что расстраивает меня больше всего, — снова заговорил Николас, — так это то, что ты не доверяла мне. Ты могла сказать мне правду, Жози. И я бы защитил тебя.
— Как ты можешь говорить это, если почти ничего не знаешь обо мне?
— Но я же знаю, какая ты. Я не имею в виду поверхностное — как ты себя называешь или в каких городах ты жила. Я знаю, что тебя волнует, что для тебя имеет значение. А это говорит о человеке больше, чем то, зовут его Джозефина или как-то иначе. И я пришел сказать именно это. — Он глубоко вздохнул. — И… еще кое-что.
— Да?
Он посмотрел вниз, на свои внезапно напрягшиеся руки.
— Я вот подумал… э-э… тебе нравится кино?
— Да, я… конечно.
— О, очень хорошо. Это действительно… это чудесно! Боюсь, я не всегда знаю, что идет в кинотеатрах, но на этой неделе наверняка показывают что-нибудь подходящее. А может, на следующей. — Он откашлялся. — Я вполне могу отвезти тебя домой в абсолютной сохранности и в разумное…
— Николас, вот ты где! — воскликнула показавшаяся в дверях Дебби Дьюк. — Нам уже нужно идти, а то контора перевозчика закроется.
Он поднял взгляд на Дебби.
— Что?
— Ты обещал помочь мне отвезти ящик в Ревир, перевозчикам. Его следует отправить в Лондон, и мне нужно будет заполнить таможенные бумаги. Я бы сама отвезла его, но он весит тридцать килограммов.
— За Джозефиной еще не приехал детектив Фрост. Мне бы не хотелось уходить.
— Здесь Саймон и госпожа Виллебрандт, и все двери заперты.
Николас посмотрел на Джозефину.
— Ты сказала, он заберет тебя в шесть? Осталось меньше часа.
— Со мной все будет хорошо, — пообещала Джозефина.
— Поедем же, Ник, — настаивала Дебби.
— Поедем же, Ник, — настаивала Дебби. — Из-за грозы движение замедлилось. Нам надо идти прямо сейчас.
Он встал и вслед за Дебби вышел из кабинета. Звук их шагов удалялся вниз по лестнице, а Джозефина сидела за столом, все еще ошарашенная происшедшим.
«Неужели Николас Робинсон только что попытался пригласить меня на свидание?» — пронеслось у нее в голове.