Поняв ее настрой, патрульный так же резко ответил:
— Детектив Янг в цоколе. А его напарник — наверху, разговаривает с куратором.
— Я начну с цоколя.
Натянув перчатки и бумажные бахилы, Джейн отправилась к лестнице. Ступенька за ступенькой — она спускалась вниз, подготавливая себя к тому, с чем вскоре придется столкнуться. Оказавшись в цоколе, она заметила суровое предупреждение о том, что ожидает впереди. Кровавые следы мужских ботинок сорок первого или сорок второго размера тянулись по всему коридору — от хранилища до лифта. Возле этих отпечатков виднелась зловещая нечеткая полоса, оставленная чем-то, что тащили по полу.
— Риццоли! — окликнул ее детектив Янг. Он только что вышел из хранилища.
— Вы нашли ее? — спросила Джейн.
— Боюсь, в здании ее нет.
— Черт! — Джейн снова посмотрела вниз, на пятно. — Он забрал ее.
— По-моему, похоже на то. Проволок ее по этому коридору и поднял на лифте на первый этаж.
— А потом?
— Вытащил ее через черный ход, который ведет к погрузочной платформе. За этим зданием есть переулок, куда он мог подогнать свой транспорт. Никто ничего и не увидел бы, особенно сегодня вечером, в такой ливень. Ему нужно было просто погрузить ее в машину и увезти.
— А как же, черт возьми, он попал в здание? Разве двери не были заперты?
— Как говорит старший экскурсовод — ее зовут госпожа Виллебрандт, — она ушла в пять пятнадцать. Клянется, что заперла все двери. Правда, на вид ей примерно тысяча лет. Кто знает, что у нее там с памятью.
— А все остальные? Где доктор Робинсон?
— Они с госпожой Дьюк ездили в Ревир, чтобы отправить какой-то ящик. Он сказал, что вернулся в музей около семи, чтобы доделать кое-какую работу, и никого здесь не увидел. Он предположил, что доктор Пульчилло уже уехала домой, так что сначала ни о чем не волновался. А потом заглянул в кабинет доктора Пульчилло и увидел, что ее сумочка все еще там. Вот тогда-то он и позвонил по девять-один-один.
— Детектив Фрост должен был отвезти ее сегодня домой.
Янг кивнул.
— Так он нам и сказал.
— А где же он тогда?
— Барри приехал сразу после нас. Он сейчас наверху. — Немного помолчав, Янг добавил тихо: — Не слишком нападай на него, ладно?
— Это за прокол-то?
— Пусть он сам расскажет тебе, что произошло. Но сначала… — Янг обернулся к двери. — Я должен показать тебе кое-что.
Вслед за ним Джейн направилась в хранилище.
Здесь отпечатки ботинок казались ярче — подошвы убийцы были такими влажными от крови, что от них отлетали брызги. Янг зашел в лабиринт хранилища и указал в узкий проход. Объект их внимания застрял между ящиками.
— Лица там почти не осталось, — заметил Янг.
Но для Джейн и этого было достаточно, чтобы узнать Саймона Криспина. Удар обрушился на его левый висок, раздробив кости и хрящи и оставив воронку с запекшейся кровью. Кровь из раны стекала в проход, и на бетонном полу образовалась огромная лужа, насквозь пропитавшая разбросанную там древесную стружку. После удара Саймон прожил совсем недолго, но все это время его сердце продолжало биться и качать кровь, которая, выливаясь из пробитой головы, стекала на пол.
— Убийце каким-то образом удалось отлично рассчитать время, — сказал Янг. — Скорее всего он наблюдал за зданием.
— Скорее всего он наблюдал за зданием. Он наверняка заметил, как ушла госпожа Виллебрандт, а потому знал, что в музее осталось всего лишь два человека. Доктор Пульчилло и восьмидесятилетний старик. — Янг поглядел на Джейн. — Мне сказали, что у нее загипсована нога, поэтому она не сумела убежать. И сопротивляться, скорее всего, тоже не могла.
Джейн поглядела вниз, на след, оставленный телом Джозефины. «Мы обещали, что с ней ничего не случится, — с горечью подумала она. — И поэтому Джозефина вернулась в Бостон. Она поверила нам».
— Есть еще одна вещь, на которую тебе стоит посмотреть, — сказал Янг.
Джейн подняла глаза.
— Что за вещь?
— Я покажу. — Он повел ее к выходу, и они выбрались из лабиринта ящиков. — Вот, — сказал Янг, указывая на закрытую дверь.
На два слова, выведенные кровью:
НАЙДИ МЕНЯ
Джейн поднялась по лестнице на третий этаж. В музей со всем своим оборудованием уже приехали судмедэксперт и команда криминалистов, и здание наполняли, взвиваясь вверх по центральному лестничному колодцу, эхом отдающиеся голоса и скрип шагов вторгшейся армии. Джейн немного задержалась на самой верхней ступеньке, внезапно ощутив усталость от крови, смерти и неудач.
А больше всего — от неудач.
Отлично прожаренный стейк, который она съела у мамы всего несколько часов назад, казался теперь камнем в желудке. «Всего одно мгновение, — подумала она. — Вот с какой скоростью чудесное летнее воскресенье может обернуться трагедией».
Она прошла по галерее, где были выставлены человеческие кости, мимо скелета мамы, прижимавшего к груди скелет ребенка, и двинулась дальше по коридору к административным помещениям. Через открытую дверь одного из кабинетов Джейн увидела Барри Фроста — он сидел в одиночестве, опустив плечи и закрыв лицо руками.
— Фрост! — окликнула Джейн.
Барри неохотно выпрямился, и Риццоли с удивлением отметила, что его глаза вспухли и покраснели. Фрост отвернулся, словно смутившись, что она стала свидетелем его страданий, и быстро провел рукавом по лицу.